Незримые фурии сердца

Сирил и Джулиан.

Из уважения к памяти Эмили я почти две недели ни с кем не спал.

Тема книги очень деликатная, если такое понятие применимо к книжной тематике. Во многих книгах Джона Бойна есть один-два персонажа, явно или завуалировано, представленных в таком свете.

- Кто такой извращенец? - спросил я.
- Кто все время думает о перепихоне.
- А-а.
- Когда вырасту, я буду извращенцем, - сообщил Джулиан.
- Я тоже, - сказал я, желая угодить, - Давай на пару станем извращенцами.

Интимная жизнь каждого - его личное дело. И всё же многим очень интересно залезть в спальню соседа и узнать, чем он там занимается. Таким образом личная жизнь становиться темой для обсуждений, поводом для сплетен, споров и пересудов. Что позволительно, а что нет, теперь решает общество и жизнь объекта споров превращается в кошмар, от которого не спрятаться. И всё же, это часть жизни и закрывать глаза - глупо.

Да, гомосексуалисты есть во всем мире. Их полно в Англии. Пруд пруди во Франции. Я не бывал в Америке, однако, думаю, и там их предостаточно. Навряд ли их часто встретишь в России и Австралии, но там, наверное, какая-нибудь своя гадость имеется. Но вот что хорошенько запомните: в Ирландии гомосексуалистов нет.

Главный герой - Сирил Эвери - с самого детства чувствовал интерес к мужскому полу. Автор наглядно показывает это, на примере двух мальчиков семи лет, которые хвастаются своим достоинством. Именно тогда у Сирила просыпается интерес к парням. Позже уже в подростковом возрасте, он опять встречает объект своих фантазий и желаний. Сирил ещё стесняется и скрывает свои наклонности. Позже ему предстоит принять себя, таким какой есть, и избавиться от страхов.

В супружестве главное - дружба и партнерство, но никак не постель. В смысле, какой мужчина в здравом уме возжелает свою жену?

"Не так много преступления, как уйма наказания".

Любой человек на этой планете имеет право быть счастливым! Независимо от пола, расы и сексуальной ориентации. Я абсолютно не гомофоб, и не выступаю за однополые отношения, но я принимаю это явление, не испытывая неприязни или брезгливости.
Эта книга - Исповедь жизни мальчика, а потом и мужчины, который пытался обрести своё счастье.
Охватывая огромный промежуток времени, я стала свидетелем истории Ирландии. Непростые времена, когда ирландцами управляли Церковники, всё - что было за рамками нормы изгонялось. Проще ведь закрыть глаза и отрицать все греховное, о принятии гомосексуалистов в обществе не могло быть и речи, семья могла легко отказаться от своей дочки, если та "принесла в подоле". Жестокие времена и не логичные поступки. Мир, в котором священники правят балом, одевая шоры на глаза народу. СПИД был болезнью только геев, никого не интересовал вирус с медицинской точки зрения, нужен был повод ненавидеть все "необычое", гнобили, издевались и убивали на улице просто за то, что мужчина - гей.
"Мы боимся всё то, что боимся найти в себе"...
Через все эти тернии на протяжении нескольких десятков лет идет главный герой Сирил.
Столь деликатная тема для меня не открытие и я не испытываю никакой враждебности по отношению к персонажам нетрадиционной ориентации. Но если вам это противно - не читайте эту книгу!
Джон Бойн меня покорил своей смелостью вот так открыто написать об этой теме!
Почему не советую читать гомофобам? - Эту историю нужно прочувствовать. Прожить вместе с Сирилом его непростую жизнь, полную боли и разочарования в себе. Достойно восхищения то, что он смог это принять и жить с этим, не притворяясь другим человеком.

Не делайте мне больно, господа.

Сирил Эвери (не настоящий, это важно, особенно в финале) прожил долгую, полную событий жизнь. Не сказать, что прям счастливую-счастливую, дали бы жалобную книгу, накатал бы по полной, и всё же и на его долю выпало немало радостных моментов и событий. А если учитывать, как он родился и где, то вообще, можно сказать, счастливчик.

Мы знакомимся с ним в самом начале повествования, присутствуя, так сказать, на родах.
Родился он при трагических обстоятельствах, возможно, это и повлияло на его дальнейшую жизнь, не на ориентацию, просто на судьбу.
Мать-одиночка не могла воспитывать сына одна и отдала его на усыновление. Так он стал Сирилом Эвери, не настоящим.
То, что он не похож на других мальчиков, он знал с самого детства. Ведь ещё в детстве он влюбился в своего ровесника, сына приятеля приёмного отца. Эту любовь он вынашивал долго, почти половину жизни. Скрытая, сжигающая изнутри, и в то же время дающая надежду. Эта надежда погасла в день свадьбы Сирила. Так вышло, сто он решился жениться на … сестре своего любимого. Жестоко? Да. Но это полбеды. Беда была впереди, когда он перед самым алтарём признаётся Джулиану в любви и бросает невесту, зная, прекрасно зная, что с этой девушкой так нельзя, что она не заслужила этого, что однажды она уже оказалась брошенной у венца, и рана не зажила до сих пор.
Но это я забежала вперед, не удержалась. А всё почему? Нравится мне Сирил, и только этот один поступок прожигает дыру в моём отношении к нему. Я могу его понять, честно, ниже постараюсь описать почему. Но вот оправдать не получается никак. Даже после того, как сама Алиса его простила. Он мог поступить иначе, он не был трусом и злыдней. Но… Поступил так, как поступил. И это на его совести.

Быть человеком нетрадиционной ориентации в Ирландии начала 20 века было сродни подписать себе смертный приговор.
«Тяжко, если ты ирландец, тяжко, если тебе двадцать один год от роду, тяжко, если тебя влечет к мужчинам. А комбинация всего этого требовала немыслимой изворотливости, противной моей натуре. Я не считал себя бесчестным человеком, и мысль, что я способен на беспримерное вранье, мне претила, но чем больше я вглядывался в свою жизнь, тем сильнее убеждался, что все в ней построено на обмане. Перспектива того, что до конца своих дней я буду лгать окружающим, давила тяжким бременем, и порой я всерьез подумывал о самоубийстве. Зарезаться было бы страшно, повеситься – противно, застрелиться – не хватило б сноровки в обращении с оружием, но имелся еще один способ расквитаться с жизнью: я плохо плавал. Вот если, скажем, поехать в Хоут и броситься в море, течением меня моментально утянет под воду и я непременно утону. Этот вариант я хранил про запас.»
И как бы там ни было, Сирил тяжело переживает свою участь. Таким, как он можно только посочувствовать. Природа то ведь берёт своё. Хочется отношений, любви, элементарного личного счастья и сексуального удовлетворения. Но попробуй найди партнёра, если за геями следят в парках, общественных местах, их бьют, садят за решётку, считают исчадиями ада. Для них никаких оправданий. Для общества они не люди. Страшно жить с мыслью, что ты изгой, ещё страшнее боязнь разоблачения.

Сирилу повезло. Он сумел вырваться и из личного ада, и из ада страны, которая его презирала. Он нашёл счастье и нашёл новую любовь. Он почувствовал себя человеком. Новые отношении заставили его по-другому посмотреть на себя, на мир, на окружающих людей. Осознать свои ошибки, простить обиды.

Несмотря на такую спорную тему, книга приятная. Да, проскакивают здесь иногда матерные словечки, очень много разговоров и размышлений о сексе, но откровенных постельных сцен нет. Да, есть некоторая пошлость, особенно в разговорах мальчишек, но это не портит впечатления.
Роман то ведь намного глубже, чем история о нелёгкой жизни гомосексуалов.
70 лет жизни главного героя пробегут перед нами, как один день. Мы увидим его розовым младенцем и сморщенным стариком. Весёлым, грустным, счастливым, несчастным. Грешником и кающимся, зависимым и свободным, жестоким и милосердным. Он гей, но он человек.
И его жизнь - местами бурная, местами спокойная, с сотнями островков, с пристанями и порогами, мутная и прозрачная - его жизнь тому доказательство.
Когда придёт его время, его близким будет не стыдно сказать: «Он был хорошим человеком». И они будут правы.

О гомосексуализме не писал только ленивый. Или тот, кто категорически не приемлет эту тему.
Вот и Джон Бойн написал, и, надо сказать, чудесно написал. Получилось не пошло, не агитно, а действительно красиво, а ещё трагично и печально.
К теме ЛГБТ я отношусь нормально. В смысле, я их не осуждаю, они меня не бесят, считаю, что они такие же люди, как мы, но почему-то бог ошибся где-то и создал их, не похожими на нас.
Что тут сказать? Говорили, родину не выбирают? Тело ведь тоже, да и душу.

Ф/М 2019
7/7

Потрясающая книга. Написанная лёгким слогом, она затрагивает серьёзные проблемы общества - как прошловекового, так и современного.
Главный герой Сирил Эвери - не настоящий Эвери, как неустанно напоминает ему приёмный отец. Но кто же он? Всю жизнь Сирил ищет ответ на этот вопрос, ищет себя. То, что он гей, становится ему ясно довольно рано. Как жить гею в дремучей Ирландии, где и разводы-то разрешили лишь в 1996 году? Только скрываться. Притворяться "нормальным". Тайно вожделея при этом своего друга детства Джулиана. Нетрадиционная ориентация сыграла не последнюю роль в жизни Сирила, доставив немало горя. Но и немало радости.

Начиная с 1945 года - года рождения героя - мы следуем за ним через семилетние промежутки. И вместе с ним скрываем своё настоящее "я". Из страха быть непонятными. Из страха увидеть отвращение в глазах близких. Да и вообще - из страха за свою жизнь.
Сирил-не-настоящий-Эвери не был настоящим сыном. Или мужем. Может быть, ему всё же удалось стать другом. И уж точно ему повезло стать любимым.

Это очень эмоциональный роман, полный юмора - сколько раз я смеялась или улыбалась. В то же время в нём так много жестокости. Как и в нашем мире.
Наряду с «Абсолютистом» Фурии становятся любимым романом Бойна, ведь им удалось задеть меня, выпотрошить и снова собрать.

В Ирландии гомосексуалистов нет

Название романа взято из эссе Ханны Арендт о поэте Уинстоне Одене. Она вспоминает свое знакомство с ним, каким изысканным и подтянутым джентльменом он был тогда, и какая разительная перемена с ним произошла спустя десять лет, как изрезали морщины его кожу - как будто "на лице его оставили след незримые фурии сердца". Это подходит и герою-рассказчику, Сирилу Эвери, поскольку повествование охватывает семьдесят лет, начинаясь за несколько месяцев до его рождения в 1945 году и заканчиваясь незадолго до смерти в 2015.

Книга читается быстро и увлекательно, она яркая, как фейерверк, грустная и лиричная, как музыка на пластинке, порой неистово-обличительная, выпускающая наружу весь пар и клекот обиды на несправедливый и лицемерный мир. Но Бойн писатель все же конъюктурный, и оправдывая одних, других он густо мажет черной краской под одну гребенку, а в таком случае чем он лучше тех, кто всех геев чохом клеймил спидоносцами? В книге в какого служителя церкви не ткни, все сплошь лицемерные педофилы, растлители, садисты и маньяки, за исключением одного старого священника, которого во время исповеди юного Сирила тяпнул инфаркт, и то неясно почему, от шока ли или от возмущения.

Композиция интересна тем, что повествование прыгает через равные отрезки в семь лет, и Сирила нам (если не брать предыстории изгнания его родной матери из деревни и ее устройства в Дублине) впервые показывают семилетним, а дальше в 14 лет, в 21, 28, 35 и так далее. При чтении не раз ловила себя на мысли, сколько же всего меняется в наших жизнях за семь лет. Жизнь Сирила в Ирландии (до 1980 года) была сплошным притворством - на людях он разыгрывал доброго католика, который до брака ни-ни, а по ночам бродил по паркам и общественным туалетам, выискивая перепихон на одну ночь. Причем влюблен он всю дорогу был в друга детства Джулиана, стопроцентного натурала, соблазнить которого не было ни малейшего шанса, однако мечтать же не вредно. На этой почве он сблизился с Алисой (сестрой этого самого друга), и не успел опомниться, как все вокруг стали считать их парой и готовиться к свадьбе. Но единственный сексуальный опыт с женщиной окончательно убедил Сирила, что это не его, и счастлив в браке он точно не будет. Сцена его разговора с Джулианом в церкви, когда Сирил признается в том, что он гей и любит не Алису, а ее брата, и реакция на это Джулиана, стала одной из кульминационных в романе, а вторая кульминация пришлась на день встречи в больнице четырнадцать лет спустя, где умирающим от СПИДа на койке оказался не "пидор" Сирил, а самый что ни на есть тру-мачо Джулиан.

У Сирила в жизни был примерно с десяток счастливых лет в Амстердаме и Америке рядом с любимым человеком, который принимал его, воспитан был в иной атмосфере, в любящей семье, для которой на первом месте всегда был любимый сын и его счастье, а не "что подумают люди". Однако эти самые люди порой имеют возможность толпой попытаться убедить других, что те живут неправильно, особенно в конце восьмидесятых, когда США захлестнула спидофобия. Вообще автор много человеческой грязи взбаламучивает, но в принципе в описанном нет ничего невозможного.

Бойн сам гей, поэтому ему близка тема с притеснением секс-меньшинств в двадцатом веке и ее он раскрывает наиболее полно, но вот в истории всего остального, помимо гей-движения, он, бывает, плавает. Юный проститут Игнац на вопрос, а где находится его родная Любляна, возмущенно отвечает: " В Словении", и это в 1980 году. В оригинале еще куча подобных блох с несуществующими на тот момент странами, государственными деятелями иных эпох и прочего, что переводчик как мог отловил.

Я читала книгу, находясь в Ирландии, и атмосферу Дублина Бойн передал прекрасно, я ходила, читая, по Тринити-колледжу, вокруг Церкви Христовой, по пабам, по Графтон-стрит и парку Святого Стефана, заглядывала в переулки (где до сих пор вечерами тискается молодежь), поэтому за Ирландию, к которой автор не раз за роман расписывается в ненависти, но между строк читается его огромная к ней любовь, прибавлю балл. Кстати, вы знали, что Ирландия - это единственная страна в мире, где в поддержку легализации однополых браков народ проголосовал в ходе общенационального референдума? Неплохой шаг с цитаты 1966 года, вынесенной в заголовок.