Практика всем факультетом в живописнейшем уголке мира — что может быть прекраснее? Вот только призывать духов клана было плохой идеей. Спровоцировать конфликт с местным правителем — еще худшей. А уж пробраться в Запретный лес — вообще верхом глупости! А ведь мы с Дарлой хотели как лучше! Кто ж знал, что это обернется столь безрадостными последствиями? И как теперь распутывать весь клубок проблем? Да и как отреагирует Реф, узнав то, что мне приходится скрывать?..
Как много бы ужасного совершили люди, если были бы заранее уверены, что об их поступках никто и никогда не узнает?
Реф забрал у меня не только свою магию. Он отнял часть моей души. И ещё по пути на корабле домой я поклялась себе, что больше никогда и никого не подпущу к себе так близко. Любовь — это слабость, это уязвимость. Для боевого мага такое недопустимо. И именно таким магом я собиралась стать.
Величественный предок подошёл к ослабевшему, но всё равно стоящему твёрдо Грану. Призрачной рукой коснулся его плеча и произнёс безо всякой наносной торжественности, очень просто, как-то по-родному даже:
— Любой клан когда-то начался с одного человека, с одной семьи. Человека сильного и отважного, с добрыми помыслами и ясным умом. С семьи любящей и преданной. Такой семьи, которая никогда не предаст и не оставит. Когда-то я основал клан Бурого Медведя. Однажды придёт твой черёд основать свой клан. Я горд тем, что род арт Фаин продолжится достойнейшим. И не так важно: достойнейший это оборотень или достойнейший уникальный маг. Прими наше благословение, Гран.
Основатель чуть поклонился ему. И следом с почтением поклонились и остальные вожди.
Ложь во благо — это всё равно ложь. А на лжи счастья не построишь.
Алекс, между тем, медленно обходил вокруг меня.
— Дай-ка подумать, — пропустил сквозь пальцы прядь моих волос, — что же мне потребовать взамен?.. Хм… Может, твою невинность? — чуть склонившись, опалил дыханием моё ухо. — Что ты на это скажешь? Хотя, о чём это я, — он усмехнулся, — ты ведь согласишься на что угодно. Ты уже на всё согласна.
— Алекс, пожалуйста, хватит, — прошептала я, едва сдерживая слёзы, — ты и так ведь сам всё знаешь, зачем ещё и издеваешься? Тебе доставляет удовольствие меня мучить?
— Единственный, кто тебя мучает, Кира, это ты сама. И именно ты сейчас с большим нетерпением ждёшь, что я выскажу свои требования. А тебе и деваться-то некуда, придётся их принять. Тогда всё так замечательно сразу получается. И ты будешь совершенно невиновата перед своей совестью, ситуация-то безвыходная. И очередное столь желанное подтверждение получишь, что я якобы распоследний негодяй и подлец, — Алекс за подбородок приподнял моё лицо, заставляя на себя посмотреть.
— Пожалуйста… — взмолилась я. — Если в тебе есть хоть капля светлых чувств ко мне… Если я и вправду тебе дорога, освободи меня от этой муки…
— Я не хочу, чтобы ты забывала.
— Хоть раз в жизни подумай не только о том, чего хочешь ты! — голос сам собой сорвался на отчаянный крик.
Алекс снова обнял меня. Крепко-крепко. Словно кто-то вот должен был отобрать меня, и он из последних сил пытался удержать.
— Хорошо, — глухо прошептал он. — Если ты так хочешь избавиться от воспоминаний последних дней, я тебе помогу. Но, драгоценная моя, неужели ты не понимаешь, что ты теперь ничего с этим не сделаешь. Ты любишь меня. Сама по себе. Безо всякой магии, внушения или принуждения — любишь со всей искренностью. Разве ты когда-либо была такой счастливой как со мной? Хотя бы раз в жизни?.. Я понимаю, тебе сейчас слишком сложно всё это принять. Я дам тебе время. И сам лишать тебя воспоминаний я не буду. Научить научу, там не сложно, справишься. Но я всё же надеюсь, что ты не станешь этого делать.
Проснуться от поцелуев любимого — что может быть лучше? Ещё не открывая глаза, я сонно улыбнулась и пробормотала с демонстративным укором:
— Господин граф, как ни стыдно пробираться в спальню к спящей девушке.
Алекс засмеялся.
— Учитывая, что эта спящая девушка вскоре станет госпожой графиней, и спальня у нас будет одна на двоих, то очень даже не стыдно.
Его губы снова коснулись моих, но поцелуй был лёгким и нежным, и не тени вчерашних требовательности и чуть ли не приказного напора.
— Вы скоро? — нетерпеливо поинтересовалась Дарла, выхаживая вокруг распластавшегося волка. Будто вот-вот порываясь его попинать, но при этом брезгуя лишний раз прикасаться.
— Я уже в порядке, — отозвалась я, благодарно кивнув Аниль.
— Вот и отличненько! Надо придумать, как эту тушу в лес оттащить. Лопаты, думаю, в сарае за домом найдём и…
— Ты что задумала? — перебила Дарлу я.
— Как что? Что и говорила. Закапывать заживо. Причём я знаю как, чтобы эта скотина уж точно не откопалась.
— Мы не можем этого отморозка убить, — возразила я. — Тут надо другой выход искать.
Дверь скрипнула, Дарла быстро вошла в каморку.
— Скучаешь?
— Ну как сказать. Не слишком всё это увлекательно. Ты решила составить мне компанию?
— Ага, — Дарла уселась на маленькую табуретку у стены, — а заодно переждать тяжёлые времена. Да что я, хех, ты бы видела, как Тавер спешно улепётывал!
— А что случилось? — не поняла я.
— Аниль взялась печь пирог, — она мученически закатила глаза.
— Дикие кошечки обычно больно царапаются, — холодно предупредила я.
— А я слышал, что они могут весьма ласковыми и смирными, — не унимался «шкаф», его спутники лишь одобрительно усмехались.
— А я слышала, — невозмутимо добавила Дарла, — как на днях недалеко отсюда одна милая дикая кошечка прикончила трёх оборотней, которые и повнушительнее вас были. Да не просто прикончила, так ещё и выпотрошила, и внутренности их по деревьям развесила. Как праздничные гирлянды, представляете! — она мечтательно улыбнулась. — Мне кажется, и на окружающих деревьях такие «гирлянды» очень хорошо будут смотреться, а, мальчики, как думаете?
Ладно, мы с Аниль уже были закалёнными общением с ней, но одного из оборотней, кажется, даже слегка замутило.
— Может, надо им на помощь прийти? — не выдержала Аниль минут через десять ожидания.
— Кому? — со смешком уточнил Тавер. — Если только несчастным зельеварам. Ладно, Гран, он добрый. Но Дарла…
— Дарла тоже добрая, — возразила я.
— Ага. Когда лопаты под рукой нет и до кладбища далеко топать. Она вообще эту неделю на корабле какая-то странная была, косилась на нас как-то подозрительно… Скажи же, Аниль?
— Ну да, — задумчиво кивнула целительница, — было немного.
Тут как раз двери отворились, являя хмурого Грана и довольную Дарлу.
— Ну что, выжившие есть? — опасливо спросил Тавер.
— Увы, да, — вздохнула некромантка.
— Нехорошо это, — тихо произнесла целительница, опустив глаза, словно ей было стыдно за то, что она не соглашается со своим любимым. — Правда ведь всё равно рано или поздно всплывёт, это без сомнений. Но чем больше накопится лжи, тем сложнее будет из неё выбраться. Это как болото, понимаете. Чем глубже застрянешь, тем грязнее вылезешь на берег. Если вообще вылезешь.