Марк – гениальный математик, но у него очень тяжелый характер. Единственная девушка, которая может к нему приспособиться, с которой у них полное духовное единение, это Клава. Но Марк выдвигает неожиданные условия – мы будем только друзьями, на большее не рассчитывай. И вот проходит десять лет…
Ощущение собственной правоты несовместимо с любовью. Оно монтируется только с желанием обладать человеком, его принадлежности тебе, его подчинением твоим желаниям. А что касается любви, тут уж так: либо ты хочешь быть счастливым, либо правым.
Все, как обычно: победителей не судят, проигравших не щадят.
– Французы утверждают, что только такая любовь и есть настоящая, вызревшая, как вино, которая прошла процесс молодого, бурного брожения, устояла во всех этапах выделки и холоде подвалов, пережила все испытания и потери и обрела себя. Они называют это: «L’amour est comme le destin» – «любовь как судьба»
напоминала себе бабулины наставления – обижаются только горничные.
«Ага, – саркастически соглашалась Клавдия и добавляла, – и брошенные женщины».
И эти уж если обиделись….
– есть такая уникальная порода женщин, которые рождаются королевами, даже если они родились на помойке. Это женщины с особой жизненной судьбой, с особой статью и силой и особо одаренные. С неким притягательным душевным огнем. И чем трагичней судьба этих женщин, чем больше испытаний и потерь они проходят, тем великолепней, величественней и изысканней они становятся, как бриллиант, который ограняет великий мастер-ювелир, придавая ему утонченную неповторимость
– А ты разве не знала, Клавдия, что яркая, хорошая шутка не стареет, а меняет автора? Причем всегда. И в этом нет ничего такого…
Как там любит повторять Марк: «Логика дана человеку не только для того, чтобы объяснять свои поступки после их совершения, а в основном для того, чтобы думать».
Мадам Карно была совершенно необыкновенной, потрясающей женщиной недосягаемого мирового уровня – изысканно-утонченной, ухоженной до каждой отдельной волосиночки в искусственно-простой, баснословно дорогой прическе, и если и делала она так называемый «тюнинг», то настолько филигранно-виртуозно, что сохранялась видимость «естественности». На вид ей было можно дать не более двадцати пяти лет.
Хороша была необыкновенно – ботекс, плавно перетекающий в силикон в декольте с панорамным видом, демонстрирующим полную пазуху тетёх размера так пятого-шестого.
мчишься, но признайся: только потому, что тебе самой это очень нравится, и ты испытываешь и переживаешь вместе с ним какие-то невероятные ощущения и чувства, и только потому, что тебе с ним захватывающе интересно. А то, что ваши отношения не складываются так, как хотелось бы тебе, так ты сначала точно разберись, чего именно ты хочешь, а потом добивайся этого.
– Но зачем он вот так? – жаловалась Клавдия.
– Как я понимаю, он считает тебя своей собственностью и ни с кем не собирается тобой делиться.
– Да, – кивнула Клава и призналась: – Но и сам пользоваться не собирается.
И тут Клавдия не удержалась от упрека:
– Ты же спишь с другими женщинами и, насколько мне известно, с их выбором ты особо не заморачиваешься.
– Это совсем другое, – тут же возразил Марк. – Это просто секс, а секс – поставщик гормонов дофамина и эндорфина в организм, которые усиливают процессы мотивации и обучения, выступая системой вознаграждения, улучшающей процессы в мозгу и всего организма в целом.
– Я хочу жить нормальной полноценной жизнью. Чтобы меня любили, как женщину, хотели, и когда-нибудь в будущем намерена иметь семью. А поскольку ты отказался от взаимоотношений такого рода со мной, отведя мне роль друга, то я буду в мужья и любовники выбирать того, кого захочу. И это тебя не касается.
Марк умел дистанцироваться, и становилось совершенно очевидно, без лишних вопросов, что человек он закрытый и недоступный.
Была в ней какая-то особая, врожденная грация но, при всей внешней хрупкости, тонкости, чувствовалась в этой девушке внутренняя сила, наделявшая ее особой легкостью бытия, формирующая непоколебимую уверенность в том, что все будет хорошо и сложится так, как должно сложиться.
Он всегда был правдив, порой до неприличия, и прямолинеен, как танк в лобовой атаке.
Начальством Бог ее не обидел – радивое и умное досталось, повезло, и хоть о коммерческой выгоде оно помнило и заботилось неукоснительно твердо и с большой нежностью, присущей каждому достойному предпринимателю, но и о творческой составляющей не забывало, тем паче что это было основной составляющей этого самого бизнеса – творческая-то.
Мои грехи, только мои грехи, и принадлежат только мне, и это единственное, что я возьму с собой в могилу, оставив добродетель потомкам.
Французы утверждают, что только такая любовь и есть настоящая, вызревшая, как вино, которая прошла процесс молодого, бурного брожения, устояла во всех этапах выделки и холоде подвалов, пережила все испытания и потери и обрела себя. Они называют это: «L’amour est comme le destin» – «любовь как судьба»
– Ты не знаешь, малыш, почему днем спится слаще, а ночью еда в разы вкуснее? А? – и откусила смачно так, что аж глаза зажмурила от удовольствия.
Если боишься – не делай, если делаешь, не бойся!
Но, как известно, все хорошее заканчивается до обидного быстро, долго длятся лишь неприятности. И двадцать дней его отпуска пролетели, как один длинный, счастливый день.
В Гондурасе, говорят, нынче не сезон, свободных мест много. Может, тебе туда поселиться?