Десять лет назад моя жизнь круто изменилась. Из леди - в простолюдинки, из любимой дочери - в круглую сироту, из дворца - в хижину на другом конце мира, из подростка - в маму для кучи младших родственников, разом осиротевших, как и я. Зато мы выжили и смогли скрыться от тех, кто уничтожил всю нашу огромную семью. Прошли годы. Враги давно считают нас погибшими, почти все малыши выросли и учатся в академии магии, а я решила перебраться в столицу, поближе к ним, и открыть здесь целительскую...
Ну, простите, академиев не кончала, самоучка. И что там возможно, а что нет не знаю. Я просто беру и делаю.
Дети растут, старики седеют, у женщин бывают особые дни — это жизнь.
Семья — это семья, место, где ты чувствуешь себя в безопасности, а не боишься кого-то.
— Не нужно пытаться понять женщин, — улыбнулся ему Рин. — Просто прими то, что им иногда надо поплакать.
Мы нравимся друг другу, нам легко общаться — по крайней мере, даже и не помню, когда и с кем ещё я вёл личные разговоры, кроме разве что сыновей или братьев, но последних я не так часто вижу. Ты — взрослая, самостоятельная женщина, а не перепуганная девочка, которая боится на меня глаза поднять и слово выдавить.
— Улыбаться нужно девушкам, а не пугать их своим хмурым видом, — буркнула я, вспоминая своё первое впечатление от золотоносного пациента.
Надежда нужна всем. Потеряв её, теряешь и себя. Обретя — оживаешь.
Я понимала, что выбора-то у меня и нет. Королям не отказывают. Но мы сейчас разговариваем так, словно я в данной ситуации что-то решаю. Словно он и правда даёт мне выбор. Может, не так и сильно он меня хочет, может, удастся отговорить его от этой затеи?
Фавориткой? Это значит — любовницей? У королей не любовницы, у них фаворитки, но смысл-то от этого не меняется. И он хочет, чтобы я ею стала? Зачем? Зачем ему простолюдинка средней внешности и сомнительных достоинств в постели — сразу в фаворитки? И именно я? Королю!
Не удержавшись, я выдохнула:
— У вас что, совсем с женщинами… перебои?
— Это невозможно, — выдавил он, с испугом глядя на меня. И куда только вся надменность делась. — Нельзя лишить человека связок.
— Да неужели? — я наигранно-высоко подняла брови. — Ну, простите, академиев не кончала, самоучка. И что там возможно, а что нет, не знаю. Я просто беру и делаю. Желаете проверить, получится ли у меня?
— То есть, вы считаете, что магистры медицины ошибаются?
— Ммм… Скажем так — они перестраховываются.
Удивительно, — покачала я головой, переваривая новость. — Оказывается, принц-то, не такой и…
Продолжать не стала, всё же о венценосной персоне речь, но меня поняли. Кто-то кивнул, кто-то ухмыльнулся, Вела вообще тихо улыбалась.
— Он извинился, — встретившись со мной взглядом, она улыбнулась чуть шире. — Подкараулил после урока и извинился, представляешь!
— Вот какие чудеса подбитый глаз с хамами творит, — Льюла тщательно осмотрела свой кулак. — Может, запатентовать?
Нет, я не скряга, просто экономная. Жизнь заставила. Когда отвечаешь не только за себя, стараешься стелить соломку, куда только возможно. В том числе — иметь денежный запас на всякий случай. Так даже дышать спокойнее.
— Это невозможно! — воскликнул Миллард. — Просто… невозможно…
— Это сложно, — поправила я. — Долго и требует больших затрат силы. Но ничего невозможного нет. Необратима только смерть.
Они явно не те, за кого себя выдают, — негромко сказал Ронт, идя рядом.
— Да, я тоже догадалась. Аристократы, пытающиеся слиться с толпой простолюдинов. Кто бы им ещё подсказал, что мало заказать у дорогого портного одежду без отделки, нужно хотя бы материал попроще выбирать. А лучше в лавке готового платья купить. Да и лайковые перчатки — не то, что простые люди носят каждый день.
Мы переглянулись и ухмыльнулись. Рыбак рыбака…
— Сэр, это не вы сейчас испытываете боль, так что, и решать не вам, — предельно вежливо, но твёрдо парировала я и вновь обратилась к герою. — Не бойтесь, это не больно.
— Так не бывает, — хмыкнул третий
А вот и мой первый клиент. Упустить такой шанс я не могла — столько народа смотрит сейчас на героя, такая реклама для меня!
Семья — это семья, место, где ты чувствуешь себя в безопасности, а не боишься кого-то.
Надежда нужна всем. Потеряв её, теряешь и себя. Обретя — оживаешь.