Мир подлунных. Мой новый загадочный, опасный и дико притягательный мир. Полный загадок, одновременно и немыслимых прежде возможностей и смертельных угроз и, пока, не сулящий простого романтичного, девчачьего счастья для меня – новорожденной ведьмы Люды Казанцевой. Мне столько всего нужно узнать для выживания, но что-то вокруг не наблюдается толпы бескорыстных учителей, только по-прежнему одни ушлые личности, желающие использовать меня в своих целях. Найду ли я попутчиков на дороге моих открытий...
– Не считаться с жертвами, тем более человеческими – общая черта большинства подлунных.
Волхов остается Волховым. Если почудилось, что он в чем-то изменил свои взгляды на мне подобных, то, как говорится, перекрестись.
– Ой, вот только не надо начинать задвигать нам, что люди сами все такие в белом и в вашей истории не за положняк, когда на смерть идут тысячи одних, ради типа великих целей и убеждений или просто выгоды других.
– Господи боже, Людочка, Сергей… он же отец… отец… и знал ведь… Как так?
Знал и даже, скорее всего, принимал во всем участие, чую это. Что я могу ответить? Что чудовищ хватает и среди людей, и куда до них нечисти и нежити?
- Обещаю вести себя идеально, смотреть на тебя влюбленными глазами и изображать будущего брутального подкаблучника.
– Да тебе, еропка недорослая, кто право жаловал решать! Пришел к хозяйке гость – доложить обязан!
– Не гость он ей!
– Не твое то дело!
– И не твое!
– Ах ты валандай нечистый!
– Елдыга королобый!
– Развислай пустошный!
– Фофан тьмонеистовый!
– Тюрюхайло бесполезное, рожа твоя скобленая!
– Сиволап скопыжный, пень трухлявый!
– Помедленнее, я записываю, – просипела я, припомнив фразу из старого фильма.
В комнате воцарилась тишина на несколько секунд, а потом спор вспыхнул снова, но теперь уже в полные голоса.
– Разбудил-таки, ах ты, пентюх псоватый! – возмущенно заорал Алька.
У каждого из нас есть прошлое... Оно не повод для гордости или сожалений, оно просто есть