Вот что вам нужно знать о моём везении: в один день ко мне начал настойчиво приставать предводитель местной шпаны, а потом, когда я с трудом сумела обвести дурачка вокруг пальца и сбежать, меня под видом милой старушки заманила в квартиру настоящая… ведьма! Ей, видите ли, позарез надо было передать какому-нибудь более-менее крепкому человеку свой чёрный дар на время! И вот итог: теперь я не по своей воле стала частью магического мира, где меня совсем не рады видеть! Впрочем, где наша пропадала?...
Враги никогда не бывают готовы к моему подходу, в равной степени творческому и шизанутому.
Кто -то сражался за дорогую одежду и украшения, кто-то за возможность увидеть груди прекрасных дам... Сдаваться никто не собирался.
Надо думать любительницы разных властных типов при виде него от счастья писаются. Ну и от страха заодно. В его случае одно от другого не отделимо.
- И всё? - опешила я. - А как же красивая расправа? Просто дубиной по башке?
Никогда не помешает упомянуть вскользь о своих заслугах.
Помогать мне как обычно никто не собирается, значит снова помогу себе сама...
Лучший метод – сбивать с толку своей реакцией, главное тут – поступать так, чтобы полностью сломать уже нарисовавшуюся в чужом мозгу схему действий... Вывод прост: угнетатель есть, пока есть жертва! А значит надо постараться не быть жертвой.
Вот то, чего я боялась больше всего.
Он готов дать мне многое. Но не свободу.
Только идиот не имеет плана на случай, если его загонят в угол.
Морально униженного врага расколоть проще.
Узрев очередного «голодающего» и безмерно воодушевившись, храбрый пельмешек ринулся в атаку.
– Открой рот! – рявкнули мы хором с Руром.
Шрам так опешил, что застыл с на редкость глупым выражением лица, которое стало ещё глупее, когда туда с размаху врезался… пельмень! Реакция у Шрама была не настолько совершенной, как у Рурграса, поэтому он успел в последний момент мотнуть головой и пельмень влепился ему в лоб. Отскочил и вновь пошёл в атаку.
– А?! – наконец, приоткрыл рот шокированный Шрам, желая, как видно, спросить, что происходит. Пельмень, уже натренировавшийся на более увёртливых жертвах, использовал эту ситуацию по полной программе и ловко проскочил между губ. – А… ы-ы-ы-ы! Ы-ы-ым!
Некоторое время Шрам упрямо боролся, пытаясь вытолкнуть пельмень, но потом сдался и начал его ожесточённо жевать со зверским выражением лица, будто говорил: «Тогда вот, получай, гад! Не с тем связался!»
Я хихикнула.
Фирелла шагнула ко мне и крепко обняла.
– Спасибо, – прошептала она. – Ты даже не представляешь, что для меня сделала. Когда-нибудь я смогу вернуть долг.
– Да не надо. Хочешь вернуть долг – будь счастлива.
– А знаешь, внешность для мужика не главное! – задушевно заявила я ему, замирая напротив и тыча в него пальцем. Язык заплетался. – Главное же что? Главное – душа что б прекрасная была!