Прочитала на свою голову - и ведь никто не заставлял.
Бандюган он и есть бандюган, независимо от того, кто он в данный момент - студент, кгбэшник или властелин мира.
Всегда на страже своих интересов - убить того, кто на ногу наступил, и при этом захапать желательно всё.
Что делать - голодное детство и убогие принципы - греби под себя всё что видишь, мир всегда виноват, а я в белом.
Автор, судя по всему, имеет весьма приблизительное представление о тех сферах, которые описывает.
Чтение утомительное, язык далек от литературного, ошибка на ошибке, как в том дурдоме - "забыл алфАвит, падежей припомнил только два".
Дочитывала исключительно на познавательном интересе - чем вообще может закончиться весь этот, мягко говоря, фантасмагорический бред.
Автор не разочаровал - окончание еще более бредовое, чем все три тома.
Он МОНСТР, он НЕЛЮДЬ, он ЧУДОВИЩЕ. Именно так бы подумали простые люди, если бы узнали, кто ОН на самом деле. Но никто так и не узнал, ОН погиб при выполнении служебного долга при задержании наемного убийцы, а его сознание и душа переместились в прошлое. Теперь он Игорь Соколов, пятнадцатилетний школьник. Граждане шестидесятых даже не подозревали, кто теперь находится рядом с ними под личиной добропорядочного юноши. Зато об этом скоро узнают серийные убийцы и маньяки, ведь теперь в теле юноши...
Бандюган он и есть бандюган, независимо от того, кто он в данный момент - студент, кгбэшник или властелин мира.
Всегда на страже своих интересов - убить того, кто на ногу наступил, и при этом захапать желательно всё.
Что делать - голодное детство и убогие принципы - греби под себя всё что видишь, мир всегда виноват, а я в белом.
Автор, судя по всему, имеет весьма приблизительное представление о тех сферах, которые описывает.
Чтение утомительное, язык далек от литературного, ошибка на ошибке, как в том дурдоме - "забыл алфАвит, падежей припомнил только два".
Дочитывала исключительно на познавательном интересе - чем вообще может закончиться весь этот, мягко говоря, фантасмагорический бред.
Автор не разочаровал - окончание еще более бредовое, чем все три тома.