Землеройке орла не понять.
Христиане думают, что один бог будет служить и женщинам, и мужчинам, но как такое может быть? Разве может один пастух защитить каждую овцу в целом мире?
"..он (Лудда) рассказывал, что все волшебство состоит в том, чтобы заставить людей думать одно, когда на самом деле происходит другое. "Заставь их смотреть на твою правую руку, господин, - говорил он, - а тем временем левой рукой вытащи у них кошель".
"...если постоянно бросать кости, рано или поздно выпадает нужное тебе число.."
... по моим жилам разливается азарт битвы.
Этот безумный восторг. Наверное, такой же восторг каждый день испытывают боги. В такие мгновения кажется, будто мир вокруг замедляется. Ты отчетливо видишь нападающего, видишь, что он что-то кричит, однако ничего не слышишь. Ты знаешь, что именно он сейчас сделает, но он движется так медленно, а ты - так стремительно. Ты уверен, что поступаешь правильно, что будешь жить вечно, что твое имя будет начертано на небесах и освещено сиянием славы, и ты чувствуешь себя богом войны.
Бернард Корнуэлл "Гибель королей"
— Эдвард знает, что люди сравнивают его с отцом. Он пытается понять, как бы сейчас поступил отец.
— Альфред призвал бы меня, читал бы мне наставления минут пять, а потом дал бы армию.
Как бы то ни было, но провоцировать данов запрещалось, а я поклялся подчиняться Эдуарду. Так что я отправился провоцировать данов.
Нам не дано знать будущего. Возможно, некоторые, как моя дочь, могут читать руны и находить предзнаменования в их спутанном клубке, а другие, как та старая ведьма в пещере, что когда-то предсказала мне будущее, могут узреть богов в видениях, но для большинства будущее — это туман, мы видим перед собой ровно настолько, сколько этот туман позволяет,
Бывают времена, когда нас преследуют демоны, заставляют сомневаться во всем, пытаются убедить, что судьба предрешена, если только мы к ним не прислушаемся.
Не трудно быть лордом, ярлом или королем, но трудно быть предводителем.
Большинство желает за кем-то следовать и требует от своего предводителя процветания. Мы раздаем браслеты, золото, земли, серебро, рабов, но одного этого недостаточно. Людей надлежит вести. Брось их на несколько дней на произвол судьбы, и они заскучают. А заскучавший воин доставляет неприятности. Воинов следует удивлять, ставить перед ними задачу, которую они считают непосильной. И они должны бояться.
Предводитель, который не внушает страха, не может править. Но одного страха недостаточно. Тебя должны любить. Когда ведешь стену из щитов, когда враг выкрикивает угрозы, когда клинки стучат по щитам, когда должна пролиться кровь, а вороны кружат в предвкушении мертвечины, то воин, любящий своего предводителя, будет сражаться лучше того, кто только боится. В это мгновение мы — братья, сражаемся друг за друга, и воин должен знать, что его предводитель пожертвует жизнью, чтобы спасти своих людей.
Бойтесь женской ненависти.
Предводитель, который не внушает страха, не может править. Но одного страха недостаточно. Тебя должны любить. Когда ведешь стену из щитов, когда враг выкрикивает угрозы, когда клинки стучат по щитам, когда должна пролиться кровь, а вороны кружат в предвкушении мертвечины, то воин, любящий своего предводителя, будет сражаться лучше того, кто только боится.
Только слабый мужчина бьёт женщин...
-Тогда при виде французов, ты задумывался, что делаешь?
-Нет.
-Потому я тебя и назначаю старшим. Мне нужны не те, кто размышляет, а те, кто идёт и делает.
Победа приходит только к тем, кто в нее верит.
Всевышний знает, что Он создал французов по ошибке! И послал нас исправить оплошность!
Как на небесах-то будет неловко - придется всем учить еврейский!
- Пиво твое? - Мое, святой отец. - Яви христианское милосердие, дай попить.
Я ведь служитель Бога, нам не положено работать!
- Одного купания хватит на всю жизнь кому угодно! Берегитесь чистоты, парни! Блаженный Иероним наставляет: в чистом теле нечистая душа, а святая Агнесса гордилась тем, что не мылась никогда в жизни!
Врачи говорят, что мытье ослабляет кожу и тогда в тело входит болезнь!
— Черт! — прошипел вдруг сентенар.
— Что? — очнулся Хук.
— Наступил в дерьмо.
— Говорят, это к удаче.
— Тогда поплясать в нем, что ли…
Здесь, на поле битвы, было не до турнирных учтивостей и фехтовальных изяществ. Здесь оставалось сечь и рубить, убивать и ранить, сея ужас среди врагов.
В жизни надо идти напролом, а не покоряться.
Важна не битва, а то, что случилось после.