Два брата

Два брата. Они действительно были братьями, хотя один из них был немцем, а второй евреем. Так уж получилось, что в одной из клиник Берлина у молодой еврейки Фриды во время родов один из близнецов рождается мёртвым. А в соседней палате от родов наоборот скончалась мать и младенец остался практически сиротой, так как родители прокляли дочь, которая связалась с коммунистом и с радостью написали отказную от внука. А отца мальчика убили незадолго до родов. Фрида и её муж Вольфганг не задумываясь усыновляют мальчика и в семье Штенгель, как и предполагалось, растут два брата — Отто и Пауль.
Но в это же самое, в Мюнхене, рождается ровесник братьев — фашизм. Они будут расти и взрослеть одновременно, только вот развиваться мюнхенский младенец будет не по дням, а по часам, пока не превратит пол-мира в гигантскую мясорубку, пока не принесет в "дар" своему "родителю" несчётное количество человеческих жизней, пока не изломает и не искалечит судьбы всех оставшихся в живых.
И Отто с Паулем придётся жить по законам (или вопреки) новой Германии, страны, которая почувствовала своё превосходство перед всем Миром. И их жизнь, а также судьбы двух подружек детства — красавицы-еврейки Дагмар и немки Зильке — неотделимы от того, что происходило в Германии перед началом и во время войны.
На самом деле, книга страшная. Ведь сколько не читай, сколько не готовь себя к подобным вещам — это всё воспринимается как и впервые. Причём, как ни странно, ужасают до спазмов, до немоты не массовые погромы и убийства, а отдельные эпизоды. Как, например, вылизывающие мостовую семейство Фишеров — ещё совсем недавно бывшие цветом и гордостью Берлина. Или Фрида, которая бросается в фургон с еврейскими детьми, чтобы успокоить их, чтобы перед смертью они видели и чувствовали не только грязь и боль, но и любовь. Или финал... Но про это я писать не буду. Это всё выше моего понимания. И не потому, что осуждаю или не верю. Как раз наоборот. И это ещё раз доказывает, что настоящая война не имеет ничего общего с красивыми постановочными кадрами многих фильмов. Грязь это...
Не дай Бог!

Книга "Два брата", прочитана в рамках игры "Борцы с долгостроем", оставила противоречивые впечатления из жалости, раздражения и негодования.
Сюжет
События в книге разворачиваются в 20-40-е годы прошлого столетия в Германии. Сюжет очень увлекателен, но местами похож, скорее всего, на das ist fantastisch, ловила себя на мысли: да, не может этого быть. В Берлине в 1920 году рождается два мальчика, которым суждено стать братьями, один из них еврей, а второй немец. В тот же день в Мюнхене рождается третий младенец.

Большинство младенцев вырастают. Обретают разум и совесть, приноравливаются к обществу. Но только не дитя по имени Национал-социалистическая немецкая рабочая партия, в тот день воссозданное из пепла прежнего неудачного воплощения. Крикливый голосок и сучащие кулачки принадлежали новоиспеченному партийному лидеру — капралу из политчасти Баварского рейхсвера. Звали его Адольф Гитлер, и был ему тридцать один год.»

Роман о дружбе, о любви, о предательстве. Это история еврейской семьи, вернее двух семей: Штенгелей и Фишеров. Книга о тех ужасах, которые пришлось пройти еврейскому народу в гитлеровской Германии.
В романе описываются исторические факты того времени: пивной путч, гиперинфляция, поджог Рейхстага, Олимпиада 1936 года, выставка "Дегенеративное искусство", "Ночь длинных ножей, Хрустальная ночь. Историю Германии я уже подзабыла, поэтому к этим событиям, чтобы понять о чём речь, обращалась к Википедии.
Разговорная речь в романе весьма своеобразная, присутствует "легкий" (если так можно выразиться) мат, так сказать, народный лексикон. На мой взгляд, пошлостью это не назовёшь, поэтому диалоги получились очень живые и яркие. Не знаю, это заслуга самого автора или переводчика?
Но вот финал поверг меня в нокаут. По мнению автора, русские солдаты, как один, цитирую:

«Насиловали всех. Русские солдаты охотились за женщинами, как нацисты — за евреями.»

Далее автор описывает наших солдат:

«От них всегда жутко воняло. Луком и гнилыми зубами.»

Одна из главных героинь романа рассказывает:

«В чудесной квартире, купленной Паулем, мы стали наложницами. С нами делали что хотели, а когда надоедало, за водку и табак сдавали в пользование другим солдатам. Русские устроились по-домашнему. Повоюют — и обратно к своим рабыням. Драли обеих. Иногда прямо в одной комнате, иногда в разных.»

Эйфория от прочитанного в миг улетучилась. Вспомнились американские фильмы, где русский мужик в шапке-ушанке. К нам чувствуется предвзятое отношение, как дикарям, оккупантам, насильникам и варварам, чувствуется некоторое презрение Бена Элтона к русскому народу Великой Страны, выигравшему эту Великую Победу.

Изначально, когда читала роман, хотела поставить высший балл, но после таких взглядов, роман не может заслужить высокую оценку. Но к чтению рекомендую.

- До чего прекрасен мир! - сказала Зильке.
- Ага, - поддержал Отто. - Только люди в нем ни к черту.

Тему холокоста многие считают заезженной и слезовыжимательной, особенно когда за перо берутся современные авторы. Я к этим многим не отношусь, читаю такие вещи дозировано, и пусть эффект от этих произведений частенько слабее чем от историй тех, кто сам был свидетелем вышеназванных ужасных исторических событий, все же я считаю, эту тему нельзя закрывать и обходить стороной. Хотя некоторая предвзятость у меня, признаюсь, все же была, но по другим причинам, словила небольшой спойлер, который выстрелил в конце. Если бы не это, оценку поставила бы даже повыше, но плевки союзничков в сторону Красной Армии на дух не переношу и, если б книгу я на момент, когда узнала, что это тут есть, еще не купила, я бы, пожалуй, обошла ее стороной, чтоб не психовать лишний раз. Ну да ладно. Сама история меня, несмотря на некоторые минусы, все же зацепила и увлекла.

В 1920 году в еврейском семействе Штенгелей рождаются близнецы, но, к сожалению, один из них так и не сделал свой первый вдох. И Фрида, женщина с поистине большим сердцем, ни минуты не сомневаясь, соглашается на предложение врача усыновить другого младенца, чья мать родов не пережила. Скорее всего выросшие вместе мальчишки так бы никогда и не узнали этой никому ненужной правды, если бы целый народ по указке одного страшного существа (много чести человеком его называть) вдруг не озадачился поиском своих корней с поистине ужасающим размахом идиотизма. Так и оказалось что в еврейской семье оказался чистокровный ариец. Ситуация уже сама по себе необычная и для того времени ужасная, но близнецам и их подруге Зильке (кстати тоже чистокровный немке) очень не повезло подружиться (если это можно так назвать) с еще одной девицей...

Если хёчешь знать мой мнений, малиш... - Билли прикурила сигарету «Житан», щелкнув изящной зажигалкой «Данхилл». - Твоя Дагмар тот еще сючка.

Вот собственно экзотическая подруга одного из братьев, живущего в Лондоне в 1956 году, отлично выразила мою основную мысль об этом персонаже. Хотя, конечно, более корректно, каюсь, пока читала, обматерилась по полной. Дагмар начал вымораживать меня с момента своего первого появления на страницах книги в образе маленькой избалованной еврейской принцессы, которая зациклена на себе и плевать на всех хотела и до последнего своего появления годы спустя все в том же не изменившемся образе. Ну не могу я ей сочувствовать только по национальному признаку, имхо, это тот же нацизм, облаченный в другие одежды. Тут я очень согласна с одним из братьев.

- А мы разве не особенные, Паули? - Дагмар разлеглась на кровати и, затянувшись сигаретой, выпустила дым в потолок. - Нам поэтому так и достается.
- Нет, Даг, болтовня об избранности — то же самое, что нацистская брехня о расовой элитарности. Люди есть люди, и все произошли от обезьян.

Так что, если с плохим человеком происходят плохие вещи, сам он от этого хорошим не становится. А то так можно много кого оправдать. Дрянь она. Редкостная, самолюбивая, эгоистичная, расчетливая сючка. Даже когда жизнь в Берлине для евреев превратилась в ад и Дагмар тоже достается по полной, почему-то не вижу я в ней особой тоски по убитым родителям, зато про то, что в бассейн ее не пускают, и на вечеринки теперь не походишь, и Олимпиаду она не увидит... О, вот тут она будет ныть долго и много и все же добьется своего. Плевать, как все при этом рисковали, ради того чтобы угодить ей и развеселить ее, плевать на всех, главное что Дагмар оживилась и почувствовала вкус к жизни.

Но ты должен там остаться. Ради меня. Только примерный нацист сможет выводить меня в свет и развлекать, в этом же весь план Пауля.

Капец просто! Братьям периодически хотелось по башке крепко так надавать, хотя в принципе они мне нравились, но нельзя же быть такими идиотами в том что касается девушек! Неужели подростковые гормоны вообще мозг перекрыли?((Что они в ней нашли, кроме внешности?! Ну овно же она как человек! И видно это, стоит лишь приглядеться! И что самое обидное, такие люди, они непотопляемы, они при любой власти и любом раскладе не просто выживут, а еще и неплохо устроятся по возможности. Потому что нет принципов, нет совести, нет особых сожалений, пойдут по головам, украдут, предадут, убьют, а в итоге оправдают себя без проблем, мол времена такие были, что поделать.

— Не презирай меня, Отто. — Дагмар, похоже, удивилась перемене его тона. — Я этого не вынесу. Ну да, теперь ты меня разлюбишь. Мне очень жаль, потому что не всякой женщине выпадает столь долгая любовь такого хорошего человека. Пожалуйста, не надо меня ненавидеть. Постарайся понять и сохрани ко мне добрые чувства. Люби меня хоть немного.
— Зачем? Что я должен понять? Зачем тебе моя любовь?
— Тебя не заставляли лизать тротуар и смотреть, как твоя мать давится грязью. — Дагмар будто умоляла. — Мне было всего тринадцать, Оттси.
— Весь мир корчился от боли, Дагмар. Каждый получил свою порцию.

Мне прям к его ответу хотелось добавить, но при этом далеко не все превратились в тварей.

Но в противовес ей были там и те, кто пришелся мне очень по душе. То же семейство Штенгелей. Далеко не идеальные люди, со своими недостатками и слабостями, порой какие-то их поступки вызывали недоумение или раздражение. А потому и веришь в них, и сопереживаешь, и понимаешь, что ничего хорошего их не ждет и все равно надеешься, что вот может, может все-таки есть шанс... но нет, шансов у евреев в Берлине в те годы не было... Да и у немцев, если они не заодно с нацистами. Зильке, вот кто был достоин любви. Честная, отважная, местами наивная, но преданная и благородная. Жаль, что часто в этом мире достается не по заслугам, а как раз наоборот...

Не самая сильная книга, которую я читала о том историческом периоде, не без недостатков, но и проходной для себя я ее назвать не могу. Я думаю, я надолго запомню историю семейства Штенгелей (эээх, еще б Дагмар забыть!).

P.S.: Как-то это у меня в рецензию не влепилось никак, а смолчать не могу. Очень хочется отметить один момент понравившийся в книге. Это то, как автор нарисовал столицу Германии перед тем как Гитлер пришел в к власти, прям какой-то пир во время чумы. Нищета, голод и болезни с одной стороны, ведь проигрыш в Первой Мировой сильно сказался на немцах и их экономике. И безумные вечеринки в ночных клубах с морем алкоголя и наркотиков, с роскошными девушками в нарядах, которые у меня ассоциируются в первую очередь с Америкой тех лет, с танцорами лихо отплясывающими ночи напролет под звуки джаза. Так и стоит перед глазами очаровательная Катарина с неизменной сигаретой в руке и слышится голос Курта «Жги, Трубач! Жги! Жги!».

Это могла быть Очень Хорошая Книга. Это должна была быть такая книга! Две параллельные истории: одна, подробная, про тихую еврейскую семью в Берлине, нежданно-негаданно усыновившую новорожденного немецкого мальчика, и другая…

В тот самый день, 24 февраля 1920 года, когда родились братья Штенгели, в сотнях километрах от Берлина, в мюнхенской пивной «Хофбройхаус», на свет появился еще один младенец. Как все новорожденные (Пауль и Отто не исключение), он был неугомонен и криклив. Поняв, что обладает голосом и кулаками, первое он использовал лишь для плача и воплей, а второе — для потрясания в воздухе, ибо окружающий мир ему не нравился.
Большинство младенцев вырастают. Обретают разум и совесть, приноравливаются к обществу. Но только не дитя по имени Национал-социалистическая немецкая рабочая партия, в тот день воссозданное из пепла прежнего неудачного воплощения. Крикливый голосок и сучащие кулачки принадлежали новоиспеченному партийному лидеру — капралу из политчасти Баварского рейхсвера. Звали его Адольф Гитлер, и был ему тридцать один год.

Не пересечься они не могли, а потому пересеклись неизбежно и страшно. Элтон переплел эти истории, отталкиваясь от наследства собственной семьи, приведя в конце все факты, взятые из него. Семейная трагедия на фоне обезумевшей страны не оставляет равнодушным, она саднит душу, давит на болевые точки… не сопереживать невозможно! Детство, юность, влюбленности, дружба, семейные связи, любимое дело – на все это неотвратимо наезжает каток фашизма. Для совсем не знающих этапы превращения Германии в озверевшего монстра эта книга еще и ценное чтение: пивной путч, поджог Рейхстага, олимпиада 1936-го, выставка «Дегенеративное искусство», Ночь длинных ножей, Хрустальная ночь… Не пытайтесь угадать, кто именно из героев выжил, а кто сгинул и как. Да выживших и немного после тех поворотов судьбы, что уготовил им автор.

Интересно ли? Очень! Тогда почему такое вступление у рецензии? Пусть простят меня поклонники Бена Элтона, мне это имя до книги практически ничего не говорило, а потому оценка была непредвзятой: как-то все время хотелось отдать эту потрясающую историю кому-то другому для рассказа, кому-то, чей язык менее гладок, спокоен и ровен. Или – что, возможно, было бы более продуктивно – немножко придушить переводчика, который изначальный язык таким сделал.

Ну, это так, небольшое недовольство, а сейчас будет та самая ложка дегтя в бочку меда. Стереотипы и штампы, штампы и стереотипы…
- Среди многочисленных мучеников-евреев, безропотно принимающих собственное унижение и уничтожение, находится всего один бунтарь, да и он в итоге оказывается… ну, вы наверняка поняли по аннотации.
- Презрение ко всему советскому сдерживается с большим трудом, но безуспешно: звучат совершенно прозрачные аналогии между Германией и СССР 30-х годов. Штази и гестапо уравниваются просто напрямую.
- Немцы – убийцы и фанатики, поголовно. Русские в 45-м – насильники, как один. Как вам пассаж?

Русские солдаты охотились за женщинами, как нацисты – за евреями.

- И тут на сцену выходит безупречная Англия, вся в белом! Несколько раз так выходит)) Что ж, именно в этом автора упрекнуть нелегко, ведь это его

благодарность великой стране за приют и открытые возможности для его родственников во время той войны.

P.S. Несмотря на перечисленные занозы в восприятии, можно и нужно читать! Это почти Очень Хорошая Книга.

Мы заставим вас любить Англию.

Есть у Элтона талант создавать центральных персонажей, которые или не цепляют, чуть более, чем полностью или вовсе отталкивают. Что в Бен Элтон - Время и снова время - мамзель из поезда и профессорша, побившие антирекорд по количеству добрых слов в свой адрес, что в Бен Элтон - Второй Эдем - команда героев, которых без заглядывания в собственную рецензию и не вспомнить. В этой книге автор остался верен себе. Грубоватые натуры и шаблонные характеры - похоже, его конек. Снова обращение к животрепещущей теме, не дающей читателю остаться равнодушным. Снова бурный поток восторгов на тему "Дом, милый дом!" Приятно, что человек любит страну, в которой родился, но зачем ставить алтарь и бить поклоны едва ли не в каждой главе? Снова огромная подготовительна работа, которая прекрасно ощущается в деталях. Снова дух описываемого времени - такой реальный и такой маняще-пугающий.

Если поведение персонажей вызывает вопросы и сомнения, то к воссозданной эпохе претензий нет. История нацизма, разложенная по полочкам и преломленная в судьбах семьи немецких евреев, имеет все шансы остаться в памяти надолго. Рассказывая об этом, автор серьезен, осторожен и убедителен. Но гораздо увереннее и раскрепощеннее Элтон чувствует себя, когда пишет о музыке и искусстве. В такие моменты его муза расправляет крылья и парит над Берлином - свободная и счастливая. Дадаизм. Джаз и его адепты. Выставка «Дегенеративное искусство». И даже олимпиада 1936-го. И капли дождя над озером - ожившее полотно мастера.

И снова я возвращаюсь к персонажам романа. При их создании автор мастерски сочетает реалистичность с искусственностью. В братьев веришь. Их видишь. Но столь явное разделение на умного и сильного - сомнительный ход. Причем, я знаю как минимум одну книгу, где такое же распределение смотрелось куда как органичнее и правдоподобнее. Фентезийные Карамон и Рейстлин Маджере отличаются более глубокой проработкой характеров и не вызывают ощущение, что они - персонажи- функции. То, что делают Пауль и Отто, обусловлено не столько их характером, сколько тем, что автору надо через их судьбу и взросление показать историю нацизма, зародившегося с ними в одним год. На том, что неожиданные повороты совсем таковыми не оказались, останавливаться не стану - спишем на индивидуальное восприятие.

Что же остается в сухом остатке? Интриги (для меня, естественно) нет, интересных персонажей нет, полезных ископаемых нет новых сведений - почти нет, стиль не цепляет, а временами и вовсе кажется грубовато-неряшливым. К немцам автор относится с пониманием, к британцам - с восхищением, русских - смешивает с грязью. Повторюсь, уважаю, что Элтон гордится своей страной. Что бы он был за англичанин, если бы этого не делал. Но чем же он хвалится? Тем, что в битве с римлянами пало около тысячи человек и это самое большое число погибших в ходе сражения на территории острова. Почему бы и нет. Факт вполне походит для этого. Ведь не обязательно акцентировать внимание на том, скольких жизней стоило колониям империи, над которой не заходило солнце, бремя белого человека.

И все таки пару слов о том, как мне недодали неожиданности во внезапных поворотах сюжета. Слишком долго не раскрывалось имя рассказчика в 1956. Чего ради, ведь как только книга дошла года до 27-го, стало ясно кто это. И кто встречал в аэропорту тоже сюрпризом не стало. И уж тем более финальная циничная исповедь. Я полагала, что это персонаж для обмена предпримет более активные действия, не ограничиваясь использованием удачно подвернувшегося момента. Так что и тут недодали злодейства и лицемерия. Больше всего мне жаль было образ Пауля. Парень застрял в развитии как муха в янтаре. Как говорить научился, стал отличным тактиком и мгновенно разрабатывал действенные многоходовочки. На уровне взрослого человека. И в 13, и в 18. Андроид, а не человек. Ну и излишняя мелодраматичность любовного многоугольника стала вишенкой на торте неоправданных ожиданий.

Книга прочитана в рамках игры Борцы с долгостроем.
Спасибо Настене nastena0310 за пинок и компанию)