Невеста черного властелина

Евнуху стало понятно другое: 'Припадочная, — произнес он печально, но тут же радостно добавил, — а все равно наложницы тут долго не живут!'. Оптимист хренов!

Начинаю понимать, почему в России принято кричать 'сани мне, сани' или 'карету мне, карету', и причем это требование характеризует прооравший его народ как умный и интеллигентный. А я как дура вопила 'коня мне'. И что теперь! Стою как дура и смотрю на коня!
— Здрасти… конь, — оторопело пробормотала вежливая я.

— О, пресвятые ангелы, — стонет он, протягивая руки и касаясь моих вмиг похолодевших ладошек, — я в жизни не испытывал ничего подобного… А ты?
Апофеоз ситуации нарастает, когда я вынуждена ответить:
— Я тоже никогда в жизни не сидела на муравейнике...

У меня от таких перспектив чуть сердечного приступа не произошло. Потому как это ж явно наши бабушки сватовство устроили. Теть Зина видать решила, что кровиночек пристроить пора, и Петрухе своему домашний террор устроила.
— Чего, — говорю, — обещала больше пирожки не печь?
— Угу, — подтвердил Петро, — ни с мясом, ни с грибами, пока не приведу к ней приличную девушку.

Мы еще немного полежали, помолчали. Он — делая вид, что разглядывает потолок, но при этом отчаянно на меня глазом косил, и я — действительно разглядывая потолок, в надежде понять, что это за яма такая, в которой вместо дна с водопроводными трубами, какая-то черная дыра с постелью и склеротичными дьяволами.