Это рассказ о тех, кто в годы Великой Отечественной войны в Донбассе, в городе Дебальцево оставался под оккупационной властью фашистской Германии. Рассказ написан по воспоминаниям очевидцев. Детство автора прошло в этом многострадальном городе, вновь пережившем оккупацию теперь уже украинских нацистов-бандеровцев.
Один слюни пускает и в грязи ковыряется. Другой хулиганит, игрушки ломает и сквернословит. Третий книжки читает, из конструкторов машинки собирает, мечтает о чём-то конкретном - вот из него и вырастет настоящий мужчина. Так бабушка говорила, когда взрослые по вечерам на кухне собирались.
Старший помощник Андрей Багров безуспешно пытался отрегулировать спинку кресла. Полчаса трудов не принесли успеха, старпом собрался вызвать корабельного механика, но тут прозвучал сигнал вызова из рубки. Андрей бросил бесполезную возню и быстрым шагом покинул каюту.
Многообразен мир верований и легенд марийского народа. Кто видел промелькнувший несколько лет назад фильм "Овсянки", тот знает это. Марийцы - последние сохранившиеся язычники в восточной Европе. Причём, они одновременно с язычеством исповедуют и Православие. И это является примером для многих.
Не слишком ново и не слишком затейливо: она - старшеклассница, он приехал с Севера и кажется не слишком человек. Любовь с первого взгляда? Вряд ли. Ненависть и ненормальная жажда обладания? Уже ближе. Принуждение и подчинение? В точку. Горячие вечера и полные безудержной страсти ночи? Естественно! Хэппи энд, как и положено? Ну, даже и не знаю...
Фёдор Светлин побрызгал из баллончика на самое ценное, что было в офисе - маленький бронзовый бюст, и тщательно протёр бархатом. Символ далёкой эпохи заблестел, засверкал в пробившихся из-за бордовой шторы лучиках солнца, распластав отражение по гладкой деревянной столешнице.
В седьмую ночь года семьсот семьдесят седьмого от основания Братства Млечного Пути небо подало знак - густо-фиолетовую темень прорезало сияние Изумрудной звезды.
«Июль слоновьей тушей навалился на город, дыша в лицо зноем. На боках переполненных трамваев, завязших у светофора, вскипало солнце. Перекресток взрывался гудками и руганью, металлический скрежет больно отзывался в ушах; над улицей плыл запах горелой резины. Теодор шел прогулочным шагом, и поток прохожих болтал его, как морская зыбь буек. Лысина побагровела, горячие подтяжки врезались в плечи, раскаленный костюм, казалось, весил целую тонну. От едких капель пота щипало глаза и запотевали очки,...
«Резиновая лодка покачивалась на слабых волнах подземного озера. Электрический фонарь на корме светил еле-еле. От влажности батарея быстро разряжалась, лампа то и дело гасла, но с завидным упорством включалась снова, расплескивая блики по черной, как нефть, воде…»
Девушка-рыцарь Грета брошена в темницу, палач готовит колесо, через час прикрутит макушку к пяткам, возьмёт железный прут и примется дробить кости. Как избежать казни? Ей нужно провести отряд по туннелю, где бродят души язычников. И всё бы ничего, но отряд собран из отъявленных раздолбаев.
- Я отведу их. – Сказала мулатка с длинными вьющимися волосами до пояса. - Они не дойдут. - Сказал Господь. - Я попробую. – София подняла лицо на свет, там, где были видны Его очертания. Она не видела Его, но Он, смотрел на её прекрасное лицо. Она была одним из самых любимых его созданий. Он вложил любовь и сострадание в её чуткую душу и теперь наслаждался своим творением. - Я не пощажу их. А значит и тебя тоже. – Напомнил он ей. - Я знаю. - Ответила она. - Они не зовут тебя. Зачем ты к ним...
Война времени наконец заканчивается. Он чувствует, как заканчивается их время. Часы, минуты, секунды - исчезающе-малые мгновения для мира, казавшегося незыблемым. AU по отношению к серии "День Доктора" и следующим сезоном (текст был написан до серии, в которой появился "Военный Доктор")
На пересадочной станции пахло шашлыком и незнакомыми специями. Энди поморщился - шашлык он не любил: масса потерянного времени, а в итоге - несколько кусков полусырого обгорелого мяса. Почему-то во всех ресторанах и тавернах Города шашлык получался преотвратный. А уж когда сами пробовали готовить...
Из дверей института на широкое крыльцо высыпала шумная толпа студентов и мгновенно затихла, глядя на серо-стальное, совсем не весеннее небо, на гнущиеся под порывами ледяного ветра деревья, покрытые первыми бледно-зелеными листьями. Захлопали редкие зонтики и студенты начали расходиться поодиночке и маленькими группами.
Противный звук боевой тревоги вырвал его из сна. Ещё слепой спросонок, старпом Шемчук начал натягивать на себя брюки. Как всегда, в подобные моменты у предметов туалета обнаруживалось неуместное собственное мнение.