Цитата из книги «Контур человека: мир под столом» Мария Аверинапоказать все Добавить
А еще у меня была гигантская «неваляшка» Надя – ее мне в неожиданном порыве душевной щедрости «презентовала» соседка с первого этажа Нина Ивановна. Изначально, конечно, огненно-оранжевая красавица была Машей. Но этот факт меня непонятным образом раздражал – не много ли Маш на одну нашу небольшую квартирку?
Правда, какое-то время это было удобно.
– Маша, – кричала, например, Бабушка из кухни. – Иди мыть руки!
Руки я мыть не любила и поэтому решала, что сейчас Бабушка зовет «неваляшку». Тем более, что с ней мы тоже долго были почти одного роста. И поэтому, когда минут через пятнадцать в комнату влетала разъяренная Бабушка и кричала: «Маша! Ну что я за тобой бегать должна? Сколько можно тебя звать?», я с самым невинным видом указывала на «неваляшку» и спокойно отвечала: «А она не хочет!».
Но скоро я заметила, что Бабушка от этого впадает в неконтролируемую ярость и руки мыть всё равно приходится. Так сама собой окончательно отпала необходимость в наличии в квартире двух Маш.
И «неваляшка» стала Надей. Но всё равно, за ее бесполезность и строптивость я ее недолюбливала. Дело в том, что ее практически невозможно было уложить спать, поскольку она была отчетливо сильнее меня. Я приходила к ней со своим одеялом и подушкой, стелила ей из тряпочек мягкую постельку, гладила по голове, ложилась рядом, показывая, что я тоже укладываюсь спать – ни в какую! Когда же я осторожно пыталась пригнуть ее к земле, она вырывалась и некоторое время покачавшись, неизменно выпрямлялась, словно солдат на посту, отчего всё время казалось, она меня нарочно дразнит. Через какое-то время наши с ней отношения стали напоминать скорее ожесточенную схватку, нежели невинные детские игры. Я бросалась на нее всем телом, давя к земле, а она, круглая, обтекаемая, сперва отбрасывала меня, а когда я стала постарше и потяжелее – каким-то непостижимым образом всё время издевательски выскальзывала, выворачивалась и, всё так же неизменно улыбаясь всем своим круглым ликом, снова покачивалась, словно «подначивала»: «Нет, ты не заставишь меня делать то, чего я не хочу!».
Но однажды мне всё же удалось ее победить! В одну из таких потасовок неваляшка… треснула. В образовавшуюся в ее широченной юбке треугольную прореху стал виден огромный тяжелый блин, на котором лежал… колокольчик. Колокольчик в моих руках, зазвонил тоненьким веселым голоском, а непонятный тяжелый блин этот я вытащила и… о чудо! Надя покачнулась и легла. Сама! Я постелила ей на подоконнике, заботливо укрыла ее цветной тряпочкой и… больше она меня никогда не интересовала.
История детства девочки Маши, родившейся в России на стыке 80—90-х годов ХХ века, – это собирательный образ тех, чей «нежный возраст» пришелся на «лихие 90-е». Маленькая Маша – это «чистый лист» сознания. И на нем весьма непростая жизнь взрослых пишет свои «письмена», формируя Машины представления о Жизни, Времени, Стране, Истории, Любви, Боге.