Он делал это для неё, из-за неё, ради неё. Наступал себе на горло до хрипа. Давил свою мужскую гордость, потребность, природный инстинкт. Умирал внутри. Летел в пропасть, но не с чувством свободного падения. Нарастала боль, он бился о каждый выступ по пути. Кровоточили глаза, конечности, каждая пора. Сознание же от каждого удара не затуманивалось — лишь набирало четкость.