Женщина в кресле за столом ослепительно улыбается, как, впрочем, и всегда. За тридцать лет я ни разу не видела, чтобы она утратила жизнерадостность и оптимизм: ни в Академии, где она преподавала, ни во время практики, когда предыдущий начальник Службы, угрюмый, желчный и ворчливый старик, гонял её по делу и без оного, выясняя пределы терпения и добродушия своей помощницы. Я бы так не смогла: на второй-третий раз скакал бы у меня господин Альгу́лли резвым козликом от непроизвольно запущенного в него заклинания. Заодно и омолодился бы.