Однажды утром, кажется в декабре, холодным воскресеньем, под печальным серым солнцем, я шел через Французский квартал к старому рынку, где в это время года продают изысканные зимние фрукты - сладкие мандарины, двадцать центов дюжина - и зимние цветы, рождественские пуансеттии и белоснежные камелиии. У новоорлеанских улиц длинная пустынная перспектива, в тихие часы атмосфера - как у де Кирико; безобидные обыкновенные предметы (лицо за жалюзи в косых полосках света, идущие вдалеке монашки, рука, наклонно высунувшаяся из окна, одинокий черный мальчитк на корточках в переулке выдувает мыльные пузыри и грустно наблюдает, как они лопаются, поднявшись) дышат угрозой.
Новый Орлеан (1946)