Теперь его жена обитала в доме, что называется, на птичьих правах. Троянский и сам не мог понять, почему позволил ей жить в особняке, который ей вовсе не принадлежал и никогда принадлежать не станет. Но внезапно он понял: ему доставляет удовольствие видеть, как Женя трепыхается, загнанная в расставленные им же сети. Нравится видеть её беспомощную злость, её попытки показать, что она сильная и независимая. Нравится переигрывать жену по всем фронтам и делать так, как это нужно только ему.