— А почему тебя это так триггерит? — Ты хотя бы знаешь, что означает это слово? — прищурилась она. — Я знаю много умных слов. Но давай зайдем с другого конца. Почему я должен впрягаться за чужого мне ребенка? — Нет чужих детей. Фантастически упрямая. Или блаженная. И надо просто попрощаться, встать и уйти. Но вместо этого Влад говорит и делает другое: — А какие-нибудь разумные аргументы у тебя есть? Я готов выслушать. В тексте есть: противостояние, сложные отношения, беременность ...
– Это снова вы. – А почему вы берете трубку, когда я звоню? Тимур понял, что снова ляпает. И это – вместо того, чтобы сказать что-то, что помогло бы ему в его розыскной деятельности. Но ему почудилось – наверное, просто почудилось! – что в ее голосе мелькнула радость. Или удовлетворение. Словом, будто она рада, что Тимур все-таки позвонил. – Мне было интересно, позвоните вы ещё раз или нет. – Я оправдал ваши ожидания? – Вполне. Он – главный редактор самого популярного мужского...
– Скажите, кто мать вашего сына?
Через секундную паузу Тамм резко встал.
– Разговор окончен.
– Простите, ради бога, – спохватившись, попыталась спасти положение Марьяна.
Тамм же вышел из-за стола, быстро прошел к двери кабинета и распахнул ее:
– Всего хорошего!
– Вы… вы… вы…
– Вы видите, я, как воспитанный человек, открываю перед женщиной дверь. И даже не говорю ей: «Идите к черту!». Хотя мне этого хочется.
А мне-то как хочется!