Посторонним В

рвался с языка гневный вопрос, но у меня хватило ума его проглотить. Чуть не подавилась.

А можно я снова грохнусь в обморок? Это так удобно!

Я хотела возмутиться, возразить, что отказалась от такой чести, но успела вовремя заметить дергающийся глаз Артана и прикусила язык. Не в открытую же раздраженному самодержцу возражать. Может, у него мужское самолюбие пострадает, а ответно страдать придется целому государству и особенно одной незадачливой чернокнижнице. Нет уж. Королям, как детям, нужно уступать.

– Это мы уже слышали, мэйс. О чем вы говорили чуть ли не полчаса?
– О вас, ваше величество. Мэйс Валенсия… то есть леди Тиррина… то есть, наверное, она теперь не леди, раз дракон… могут ли леди позволить себе быть драконами?

Леди Асгерд всегда должна быть на высоте. А рыдать по какому-то светлому… синеглазому… умному… сильному… красивому… А-а-а-а-а!

Я сильная. Никогда не плачу и не ною. Меня может сломать только одно – осознание собственной глупости.

какая девочка в детстве не мечтает встретить прекрасного принца? А некоторые принцы с возрастом становятся королями, у каждого свои недостатки.

– Хорошо, я скажу. Его магия – аннигилятор моей силы.
– Кто тебе сказал? – изумился Ворон.
Об этом и говорить не надо. Я теряюсь в присутствии лорда Сириена, слабею, дыхание учащается, а мозги раскисают. Что это, как не пагубное воздействие его магии?

Я становлюсь непозволительно рассеянной! Говорят, с темными ведьмами это происходит незадолго до гибели. Самая черная, но верная примета. Логично, если подумать.

– У чернокнижницы должен быть твердый и решительный характер. Я старался в тебе его воспитать и закалить. Но, дочь моя… почему светлый маг?
– Я подумала, с темными все-таки будет скучно. Что я о темных не знаю? Никакой интриги. А светлый полезен в хозяйстве, можно на свечах экономить. И об него хорошо когти точить. Кремень. Знаешь, сколько искр летит?