...я всем мило улыбалась блаженной улыбкой молодой мамаши. Как-то подсмотрела в парке, и теперь удачно копировала. Такого незамутненного счастливого идиотизма на лице больше мне ни у кого встречать не доводилось.
Денег на возвращение не было, да я и не хотела возвращаться. Зачем? Чтобы слушать отца и Рикарда, которые начнут в два голоса убеждать меня, что настоящий мужчина имеет кучу любовниц, а настоящая женщина – кучу кастрюль?
Вино текло по венам вместе с кровью, даря пьянящее чувство расслабленности. Меня перестал волновать Рикард, перестали мучить воспоминания о побеге, не беспокоил Ангор и не терзала жалость к Дрю. Вот так и становятся алкоголиками, наверное.
Когда люди не хотят что-то замечать, они могут потерять это даже на людной прибрежной улице.
Тут же себя укорила: разве внешность – главное? В Рикарде вон сколько килограммов мужской красоты и ни грамма совести.
«Неверные мужчины извиняются конфетами. Идиоты просят прощения креветками».
У тебя из-под крышечки пар идет, мой дорогой чайничек.
— А я знаю, что ты делала этой ночью. Я аж воздухом подавилась. О чем это он? Я ничего не делала, я девочка культурная! Потом культурная девочка вспомнила, что закапывала в огороде труп и резко усомнилась в уровне культуры.
Обманчивая вежливость наводила на грустные мысли. Будут бить. Возможно, по почкам.
- Не хотела бы я быть директором школы. Банки грабить проще, чем детей воспитывать.