Риан обнял, прижимая к себе. – Рэн, ты с нами? И в мое затуманенное его прикосновениями сознание достучалась мысль, что мы не одни в холле. – Третьим или свечку подержать?
– А что будет, если Эллохар расстроится? – Да всякое может случиться, – весело ответил лорд-директор. – Это-то и пугает. Фантазия у Эллохара безгранична, как и его чувство юмора.
– Полагаешь, ей надо было с него денег стрясти? – философски поинтересовался Счастливчик. – Не помешало бы, – подтвердил партнер. – В чем-то я с тобой согласен, – протянул вольготно устроившийся у меня на руках тяжелый, между прочим, Наавир. – Вот только я думаю, в какой из моментов эмоционального откровения она могла заикнуться об оплате? «Она же убьет его, дайте денег»?! Или: «Вы просто не понимаете, она и ее сообщники держали мастеров-артефакторов до тех пор, пока те были им нужны, а потом их просто закопали заживо, давайте поговорим о цене»?! А может: «Она и с вами поступит так же, а мы берем недорого»?!
У нее совесть только с рассветом проснется. А сейчас малышка даже страха не испытывает – проверено уже. У нее в данный момент есть «неприятно» и «это интересно», все остальное как отрезано.
Не стоит переходить на личности, иначе личность может очень даже пострадать…
– Лорд Эллохар, гадость моя, разбудила? Мм-м, вы меня сегодня просто бесконечно радуете, надеюсь, вы только легли. Так я права? Это радует меня еще больше – люблю портить вам настроение, особенно с утра. Ах, что я хотела? Ничего, драгоценный лорд Эллохар, совсем ничего, разве что поделиться информацией о ваших отношениях с моей будущей невесткой. Вам уже любопытно? Даже не сомневалась! – И все это сладким голоском, чтобы в результате едва ли не пропеть: – На вас подали в суд. Кто подал? Ну вы же помните офицера Найтеса? Суть иска? Просто поверьте мне на слово – вам это не понравится. Где Найтес? В данный момент тут, под защитой Риана, что крайне досадно, но уверена, вы и с этим справитесь. Всего темного, лорд Эллохар.
– Они… пара?! – У меня в голове не укладывалось. – Он же ее съесть может! – Кто бы говорил, – съязвил дроу, – на себя с Тьером посмотри, вот тут уж действительно съесть может, и съел бы, бедный мужик не знаю как держится.
Сделал гадость, будь мужиком, исправляй последствия.
Не могу смущаться, когда он так смотрит на меня, и все сразу становится правильным и понятным, приличным и верным, а еще важным и нужным – каждое мгновение.
Видите ли, обычно друг моего друга мой друг, а тут выходит, что… вовсе и не друг.