— Ты о чём, прости?
— О новой любовнице! Ты же ведь совершенно не разбираешься в женщинах!
Я в этом вопросе придерживался несколько иного, скажем прямо, даже противоположного мнения, и именно поэтому спорить с Магдаленой не стал. Уж кому, как не мне, знать, что если эта женщина что-то вбила себе в голову, то от своего ни за что не отступится.
Первый день, первая неделя, первый месяц – они ведь самые важные!
Но уж если я что и извлёк из жизни после пятнадцати лет варки в большом бизнесе, так это то, что никогда не нужно останавливаться на достигнутом.
— Ты что в моем гробу делаешь? — спросила бабка скрипучим голосом.
— Фотографируюсь, — робким голоском ответил я чистую правду и руки на груди сложил.
Ну, какой азарт, если любая даст? Любая, кроме Любы, ералаш, мать вашу.
— Красиво то как, — сказала гренадерша Клава и всхлипнула. — Как в кино.
Ага, только в кино все по хорошему заканчивается, если фильм хороший… а у нас тут триллер с эротическим уклоном
Хорош, гад. Почему все красивые мужчины такие сволочи? Наверняка здесь явная причинно-следственная связь.
— Неудивительно, что мужика нет! Ни рожи, ни кожи! Я в твои годы куда справнее была, а ведь на овощебазе горбатилась, трое детей и муж алкоголик!
— Ну и зачем мне нужен алкоголик? — попыталась урезонить бабушку.
Не тут то было.
— Чтобы был!
У меня была мечта, но я о ней не знала. Только получив все, что меня сейчас окружает, поняла: да, пожалуй, я мечтала именно об этом.
Теперь придется мечтать о чем-нибудь еще.
Наша с Лизой жизнь — сплошная двусмысленность. В ней за «я тебя не люблю» скрывается «отдам за тебя жизнь», а за «ненавижу» прячется «хочу».