Мои цитаты из книг
...неужеля я, жена, мать и женщина проиграю фантазиям и мужскому бунту?
Моя зрелость проиграет юности? В молодости быть красивой и подтянутой — не достижение.
Моя грудь, что выкормила двух прожорливых близнецов, проиграет молодым сиськам?
Моя промежность, которую я натренировала на сжатие и разжатие, проиграет писюхе, не знавшей родов?
Моя плавность и гибкость, которую я обеспечиваю ежедневными занятиями йогой и диетами, проиграет желанию новизны?!
То есть какая-то сучка за стойкой в кофейне может милой улыбочкой взбудоражить моего мужа, а мне легче с этим согласиться, поплакать и постенать о несправедливости этого мира?
— Я хочу другую женщину.
Я поворачиваю лицо к Егору, и мне кажется, что в гнетущей тишине слышен хруст моих шейных позвонков.
— Что? — мой голос скрипит тихим недоумением.
— Хорошо, Инга, я повторю, — Егор медленно выдыхает через нос, глядя черными глазами на дорогу. — Я хочу другую женщину.
Ограничение: 18+
ВАЖНО: обсценная лексика.
Я сбежала оттуда, чтобы жить, но жить я не умела и до того, как туда попала.
Как только я стану совершеннолетней... меня казнят. В мире будущего хранение и использование оружия карается смертью, и я нарушила этот закон, поэтому восемнадцатый день моего рождения станет днём моей смерти. Если только мне в руки не попадёт очередное "оружие" – несокрушимая боевая единица в обличии мужчины, сверхчеловек, одержимый идеей мирового господства.
...есть вещи, которые никогда и ни при каких обстоятельствах нельзя заменить. Ты всегда будешь чувствовать себя неполноценным при мысли об их утрате...
Как только я стану совершеннолетней... меня казнят. В мире будущего хранение и использование оружия карается смертью, и я нарушила этот закон, поэтому восемнадцатый день моего рождения станет днём моей смерти. Если только мне в руки не попадёт очередное "оружие" – несокрушимая боевая единица в обличии мужчины, сверхчеловек, одержимый идеей мирового господства.
— Девушка, вас случайно не Игорь зовут? — прошептал прямо на ушко один из своих работающих подкатов [...]
— Н-нет, — сглотнув, ответила Несмеяна.
— Нет? — игриво выгнул бровь Воронцов. — И меня тоже! Видите, сколько у нас общего?! Тогда можно узнать ваше имя? — аккуратно подхватил лежащую на сведенных коленях руку девушки и невесомо коснулся горячими губами тыльной стороны ладони.
— Зачем? — несмело поинтересовалась Несмеяна, почему-то до сих пор позволяющая вести себя таким своевольным образом с собой.
— Я хочу представить его вместе со своей фамилией, — невозмутимо ответил Воронцов и прикусил нежное запястье.
Она считала, что отпустила прошлое, от которого пряталась четыре года. Прошлое, которое не оставило ничего, кроме ран в душе и сердце, ставшее пустой оболочкой, но сумевшее затянуться грубыми рваными шрамами… Прошлое, забравшее настоящее… Четыре острых угла, образующие единую фигуру, из которой сложно найти безболезненный выход… История о любви: взаимной и неразделенной, история о дружбе и недодружбе, история взаимоотношений в семье и о том, как, порой, взрослые меняют судьбы своих детей… ...
Любая ошибка в прошлом простительна, если в настоящем вы делаете всё, чтобы в будущем она не повторилась…
Она считала, что отпустила прошлое, от которого пряталась четыре года. Прошлое, которое не оставило ничего, кроме ран в душе и сердце, ставшее пустой оболочкой, но сумевшее затянуться грубыми рваными шрамами… Прошлое, забравшее настоящее… Четыре острых угла, образующие единую фигуру, из которой сложно найти безболезненный выход… История о любви: взаимной и неразделенной, история о дружбе и недодружбе, история взаимоотношений в семье и о том, как, порой, взрослые меняют судьбы своих детей… ...
" Я тебя обожаю " написала я подруге.
"Иди в жопу" пришло в ответ.
— Это и есть настоящая женская дружба, — философски отметила я вслух.
Она почти не изменилась. Пусть и прошло шесть лет, пусть вышла замуж, родила ребёнка. Кажется, позову и пойдёт за мной как раньше, как дрессированная собачка… — Как ты? — спрашиваю я. Юлька смотрит куда-то сквозь меня. В глазах — целая жизнь, а всего-то шесть лет не видел. — Отлично, — пожала плечами она. Юлька. Моя бывшая. Раньше казалось — любовь всей моей жизни. Теперь чужая жена… — Звони, — усмехнулся я. — Если соскучишься. Она вскинула взгляд. Быстрый, изучающий. А затем… Показала мне...
...если что-то говорить достаточно часто, то в какой-то счастливый момент оно станет правдой.
Она почти не изменилась. Пусть и прошло шесть лет, пусть вышла замуж, родила ребёнка. Кажется, позову и пойдёт за мной как раньше, как дрессированная собачка… — Как ты? — спрашиваю я. Юлька смотрит куда-то сквозь меня. В глазах — целая жизнь, а всего-то шесть лет не видел. — Отлично, — пожала плечами она. Юлька. Моя бывшая. Раньше казалось — любовь всей моей жизни. Теперь чужая жена… — Звони, — усмехнулся я. — Если соскучишься. Она вскинула взгляд. Быстрый, изучающий. А затем… Показала мне...
– Попросить прощение порой сложнее, чем простить, особенно когда на самом деле виноват.
Лёля никогда не любила зеркала, даже в одиночестве избегала в них смотреться. Однажды её отражение пропало, а вместо него в зеркале оказался незнакомый юноша с замашками доморощенного психолога и мешком волшебных пенделей.
Что же стёрло отражение Лёли: болезненная безответная любовь, привычка соответствовать ожиданиям требовательной матери или стремление глубже спрятать своё «я» и похоронить желания в угоду окружающим?
И почему всё-таки сандалики?
– Ты сама не способна на подлость, вот и в других её не видишь.
Лёля никогда не любила зеркала, даже в одиночестве избегала в них смотреться. Однажды её отражение пропало, а вместо него в зеркале оказался незнакомый юноша с замашками доморощенного психолога и мешком волшебных пенделей.
Что же стёрло отражение Лёли: болезненная безответная любовь, привычка соответствовать ожиданиям требовательной матери или стремление глубже спрятать своё «я» и похоронить желания в угоду окружающим?
И почему всё-таки сандалики?
Многочисленные увлечения Ирины требовали денежных вливаний, она легко и быстро расставалась с деньгами и последние двадцать девять дней перед зарплатой были для неё самыми тяжёлыми.
Лёля никогда не любила зеркала, даже в одиночестве избегала в них смотреться. Однажды её отражение пропало, а вместо него в зеркале оказался незнакомый юноша с замашками доморощенного психолога и мешком волшебных пенделей.
Что же стёрло отражение Лёли: болезненная безответная любовь, привычка соответствовать ожиданиям требовательной матери или стремление глубже спрятать своё «я» и похоронить желания в угоду окружающим?
И почему всё-таки сандалики?