В семнадцать лет многое кажется по-другому. Неокрепшая душа еще делит мир на черное и белое, не приемля полутонов. Она не понимает, что не всегда есть только свет и тьма, что не все так просто в нашей жизни. Что обида может быть скоротечна, что ненависть может быть не до конца жизни, а любовь не до гроба. Что на место разрушенным надеждам и мечтам придут другие. В семнадцать лет кажется, что с разбитыми мечтами заканчивается и сама жизнь…
Делать для людей что-то безвозмездно... Вы этого не цените. Вам только дай повод, вы тут же сядете на шею, да еще и кривиться будете, почему так медленно или почему столько крови, забыв, что вам никто ничем не обязан и делает по доброте душевной. Вы такие порывы быстро превращаете в обязанности того, кто так неосмотрительно поступил. И однажды начинаете требовать, а не просить...
Мы предполагаем одно, а Судьбе так все равно, что мы себе там напланировали – она поступит по-своему. Все перевернет, все перекрутит…
Всё-таки какие мы женщины дуры. Говорим мужчинам нет, а сами ждём от них каких то действий. Наивысшая глупость и полное отсутствие логики.
Дети бывают злыми, они не умеют сочувствовать, часто не понимают, что калечат тех, кто выделяется из общей массы.
Кто не умеет плавать, тот должен хорошо нырять.
— Женщины — большие любители поглазеть, примерить, потом купить что-нибудь ненужное.
— Чтобы купить что-нибудь ненужное, надо продать что-нибудь ненужное. Либо, что, увы, редко бывает, нужно иметь лишние деньги...
Вкус либо есть, либо... не совпадает.
Рядом с хорошей женщиной и мужчина может стать приличным человеком.
- Забудь меня…
Он обернулся. В его взгляде больше не было злости. Только печаль и боль.
- Не могу, - смеется, отводя в сторону взгляд. А потом возвращает его ко мне. - Это все равно, что сердце из груди вырвать. Человек не может жить без сердца, а подыхать я пока не собираюсь, Самира.