Мои цитаты из книг
Забота моих родных меня всегда очень и очень трогала. Это то, от чего я никогда не устану.
Меня зовут Долорес Макбрайд, и я с рождения страдаю от очень редкой формы аллергии: прикосновения к другим людям вызывают у меня сильнейшие ожоги. Я не могу поцеловать парня, обнять родителей, выйти из дому, не надев перчатки. Я неприкасаемая. Я словно живу в заколдованном замке, который держит меня в плену и наказывает ожогами и шрамами за каждую попытку «побега». Даже придумала имя для своей тюрьмы: Стигмалион. Меня уже не приводит в отчаяние мысль, что я всю жизнь буду пленницей своего...
Обычно люди избавляются от шрамов, потому что со шрамами связаны плохие воспоминания. Но что, если шрам – напоминание о чем-то прекрасном?
Меня зовут Долорес Макбрайд, и я с рождения страдаю от очень редкой формы аллергии: прикосновения к другим людям вызывают у меня сильнейшие ожоги. Я не могу поцеловать парня, обнять родителей, выйти из дому, не надев перчатки. Я неприкасаемая. Я словно живу в заколдованном замке, который держит меня в плену и наказывает ожогами и шрамами за каждую попытку «побега». Даже придумала имя для своей тюрьмы: Стигмалион. Меня уже не приводит в отчаяние мысль, что я всю жизнь буду пленницей своего...
– Просто помни, я рядом и мечтаю вместе с тобой, – повторила она. – А когда двое мечтают – это уже совсем не то что мечты одного.
Меня зовут Долорес Макбрайд, и я с рождения страдаю от очень редкой формы аллергии: прикосновения к другим людям вызывают у меня сильнейшие ожоги. Я не могу поцеловать парня, обнять родителей, выйти из дому, не надев перчатки. Я неприкасаемая. Я словно живу в заколдованном замке, который держит меня в плену и наказывает ожогами и шрамами за каждую попытку «побега». Даже придумала имя для своей тюрьмы: Стигмалион. Меня уже не приводит в отчаяние мысль, что я всю жизнь буду пленницей своего...
...репутация как хороший костюм: многого стоит и всегда привлекает клиентов.
Меня зовут Долорес Макбрайд, и я с рождения страдаю от очень редкой формы аллергии: прикосновения к другим людям вызывают у меня сильнейшие ожоги. Я не могу поцеловать парня, обнять родителей, выйти из дому, не надев перчатки. Я неприкасаемая. Я словно живу в заколдованном замке, который держит меня в плену и наказывает ожогами и шрамами за каждую попытку «побега». Даже придумала имя для своей тюрьмы: Стигмалион. Меня уже не приводит в отчаяние мысль, что я всю жизнь буду пленницей своего...
Большинство мужчин похожи на собак. На вид грозные, любят рычать по пустякам, но, в сущности, очень привязчивы. А большинство женщин, как кошки, ласково мурлычат, и никто не знает, что у них на уме.
Гости съезжались на дачу… А точнее, в загородный дом вдовы Ларисы Артемьевой. Но — увы! — далеко не все из них благополучно уехали оттуда. Один утонул, другую сбила машина, еще один неудачно упал и разбился. Вдобавок кто-то придушил престарелую тетушку и отравил падчерицу Ларисы. Есть от чего забеспокоиться, тем более у Ларисы имеются основания считать, что главной мишенью убийцы является она — молодая, красивая и богатая. Кто же этот неумолимый преследователь — подруга-завистница, пасынок,...
Молодость и красота быстротечны.
— По воле короля! — голос глашатая Харольда-Завоевателя звучал в ушах погребальным звоном моих рухнувших надежд на толику счастья. Я — Лиссандра, старшая нелюбимая дочь короля Срединных земель. Рыжее чудовище, напоминание об умершей в родах любимой жене. Меня принуждают вступить в брак с герцогом Гренстоном Беспощадным — командующим вражеским войском. В брак, не нужный ни ему, ни мне. Тем более, что у герцога есть та, которой он посвящает победы. Но кто будет перечить королю-завоевателю? Мне...
порой вовремя сказанное нужное слово творит чудеса.
— По воле короля! — голос глашатая Харольда-Завоевателя звучал в ушах погребальным звоном моих рухнувших надежд на толику счастья. Я — Лиссандра, старшая нелюбимая дочь короля Срединных земель. Рыжее чудовище, напоминание об умершей в родах любимой жене. Меня принуждают вступить в брак с герцогом Гренстоном Беспощадным — командующим вражеским войском. В брак, не нужный ни ему, ни мне. Тем более, что у герцога есть та, которой он посвящает победы. Но кто будет перечить королю-завоевателю? Мне...
то, что дается легко не ценится так, как то, чего добиваешься сам потом и кровью.
— По воле короля! — голос глашатая Харольда-Завоевателя звучал в ушах погребальным звоном моих рухнувших надежд на толику счастья. Я — Лиссандра, старшая нелюбимая дочь короля Срединных земель. Рыжее чудовище, напоминание об умершей в родах любимой жене. Меня принуждают вступить в брак с герцогом Гренстоном Беспощадным — командующим вражеским войском. В брак, не нужный ни ему, ни мне. Тем более, что у герцога есть та, которой он посвящает победы. Но кто будет перечить королю-завоевателю? Мне...
Мы сами кузнецы своего счастья и несчастья! Пока прядется нить жизни, есть возможность что-то изменить к лучшему!
— По воле короля! — голос глашатая Харольда-Завоевателя звучал в ушах погребальным звоном моих рухнувших надежд на толику счастья. Я — Лиссандра, старшая нелюбимая дочь короля Срединных земель. Рыжее чудовище, напоминание об умершей в родах любимой жене. Меня принуждают вступить в брак с герцогом Гренстоном Беспощадным — командующим вражеским войском. В брак, не нужный ни ему, ни мне. Тем более, что у герцога есть та, которой он посвящает победы. Но кто будет перечить королю-завоевателю? Мне...
Даже за самой тёмной ночью приходит светлое утро.
— По воле короля! — голос глашатая Харольда-Завоевателя звучал в ушах погребальным звоном моих рухнувших надежд на толику счастья. Я — Лиссандра, старшая нелюбимая дочь короля Срединных земель. Рыжее чудовище, напоминание об умершей в родах любимой жене. Меня принуждают вступить в брак с герцогом Гренстоном Беспощадным — командующим вражеским войском. В брак, не нужный ни ему, ни мне. Тем более, что у герцога есть та, которой он посвящает победы. Но кто будет перечить королю-завоевателю? Мне...