Мои цитаты из книг
Утром деньги — вечером деньги стулья, вечером деньги — утром стулья.
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
лучшее лекарство от хандры — работа. И чем сложнее она, чем кропотливее труд, чем больших затрат сил требует, тем качественнее будет результат.
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
Если бы у меня спросили:
— Агата, в двух словах, можешь рассказать, что с тобой происходит, когда рядом появляется ар Иан Джеро?
Я бы ответила:
— В двух — не могу. Могу в трёх. Чёрт знает что! Вот что со мной происходит!
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
— Ой, я тебя умоляю, — я решительно села, — нашла из-за чего убиваться. Мелко мыслите, коллега. Зачем вам эта конура с общим душем и без персонального сортира?
— В каком смысле?
— В таком, что я на отдельную комнату не согласна. Хочу квартиру с кухней и раздельным санузлом…
— Α губа у тебя не треснет? — захохотала Дания.
— Не беспокойся, не треснет, я гигиенической помадой регулярно пользуюсь…
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
Надо было с самого начала под дурочку косить! Α что, хорошая маскировка при любой раскладке…
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
— У нас большое и очень дружное сообщество, — продолжал он, — в котором чётко расписаны роли…
Слова о большoм и дружном сообществе отчего-то заставили вспомнить о бородатом миллионере из внедорожника, а затем на ум пришли старообрядцы. И ещё мормоны. Вот же будет веселье, если меня отдадут какому-нибудь извращенцу в качестве восьмой любимой жены! Увезут на глухой хутор куда-нибудь в тайгу, где нет даже электричества, а по нужде, в любую погоду и при любой температуре за окном, надо будет бегать на улицу. Заставят стирать вручную, доить коров, собирать колорадских жуков и каждый год рожать по ребенку. Сначала я, конечно, буду надеяться и бороться, а потом впаду в депрессию, простужусь, простуда разовьётся в двустороннее воспаление лёгких, и я умру во цвете лет… И никто не узнает, где могилка моя…
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
— Ар Эрато, у вас в школе по географии какая оценка была?
Οн удивлённо приподнял бровь, но ответил:
— Пятерка. И упреждая дальнейший вопрос, я был круглым отличником.
— Это хорошо, — кивнула я. — В таком случае, если я вас пошлю на хер, дорогу найдёте без труда.
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
Как показывала практика, люди, которые тебя ненавидят, причиняют гораздо меньше проблем, чем те, что думают, будто влюблены.
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
Αлександр снова страшно обрадовался, и я даже испугалась, как бы у него от таких яростных улыбок кожа на щеках не лопнула. Страшный человек с убийственной жизнерадостностью…
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
— … Вы, кстати, как себя чувствуете? Давно очнулись?
— Чувствую я себя, как солдат Джейн.
— В смысле?
— То есть на собственной шкуре осознаю, что боль — мой самый главный союзник. И раз у меня что-то болит — и когда я гoворю «что-то», то подразумеваю всё — то значит, я ещё жива… Простите, ради всего святого, я забываю о вежливости, когда у меня простая простуда, сейчас же…
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...