– Лоран… – Харн сделал ко мне шаг, но я отступила. Сейчас решалось нечто важное между нами, то, какими станут наши отношения. Или он хозяин, требующий моего подчинения и лишающий свободы воли, или защитник. Если первое, то я больше не смирюсь и не стану слепо подчиняться чужим приказам. Бежать и только бежать, чем бы мне это не грозило.
Тепло мне улыбнувшись, она вышла, сказав напоследок, чтобы я отдыхала. После всего, что произошло, это казалось смешным. Отдыхать… хм… Я при всех отхлестала некроманта, ударила Тень. Даже думать не хотелось, что мне грозит за это, но я ни о чём не жалела.
– Мне очень жаль, – с сочувствием произнёс он, погладив меня по голове. И это простое человеческое сопереживание от него пробило сковавшее меня оцепенение, и я заплакала, уткнувшись ему в плечо, тихо выплакивая всё своё горе.
– Меня поражает ваше умение находить неприятности на свою… голову. От этих слов я эту самую голову втянула в плечи, съёжившись. “И что теперь будет?!» – опасливо поинтересовалась я, не зная, чего ожидать
И только сидя в ванной, я подумала о том, насколько Тень хороший психолог. Он видел, какое сильное впечатление произвели на меня его слова, и виртуозно переключил моё внимание с внутренних переживаний на одежду. Предугадал мою реакцию на замечание о крови. Я и правда, ни о чём ином, после его ухода, думать уже не могла.
«Встреча с данной адепткой катастрофически отражается на моём гардеробе», – усмехнулся он.
– Дарт, а твой волк теперь тоже окрас поменял? – поинтересовался рыжий. – Хорошая маскировка, будут сливаться с травой, – заметил кто-то из парней. – Вам бы жёлтой и красной краски ещё прикупить. Осень на дворе как-никак, – ехидно посоветовал второй.
Дядя тоже хотел как лучше. Почему они всё решают за меня, не оставляя выбора? Почему другие знают, что лучше? Почему ни один из них не спросил моего мнения?! Я обхватила себя руками, стараясь сдержать рвущую на части меня боль.
Лоран, нельзя показывать свой страх. Люди могут использовать это против тебя. Лучше демонстрировать высокомерие, исключающее панибратство, и давать в зубы при нарушении личного пространства.
Если я не встану, то так и буду позволять себя использовать. Каждый будет ломать меня под себя, не считаясь с моими желаниями. Я должна стать сильной! Даже не так. Я обязана стать сильной, иначе единственное, что мне остается, это умереть. В какой-то момент я осознала эту истину особенно четко, и слезы высохли.