Я жадно смотрел на мир вокруг себя, на людей, и видел, что каждая жизнь — бесценна, что бесплодные терзания и жалкое чувство вины делают её еще короче, и годы тогда бегут, как песок сквозь пальцы.
...жизнь можно только на ее границе со смертью.
Добродетель ребенка – в его невинности, добродетель монаха – бескорыстие, самопожертвование и служение Богу. Есть добродетель святых и добродетель домашних хозяек. Разве они ничем не отличаются друг от друга?
Многим ли хватит мужества, чтобы жить вечно?
Ангелы знают любовь и гордость… гордыню падения… и ненависть. Чувства существ, отрешенных от мира, сильны и огромны, и слиты воедино с волей.
Убивая, я каждый раз умираю сам и рождаюсь заново.
Уверенность и достоинство — вот залог её успеха.
Праздник смерти – на взгляд досужего чужестранца, а на самом деле – торжество будущей жизни.
В этом храме не было Бога, только статуи, эти каменные истуканы; сверхъестественные же силы воплощались только во мне. Я здесь один, высшее, бессмертное существо, и спокойно стою под этой крышей. Одиночество граничащее с безумием...
Человек во мне умирал — начинал жить вампир.