Реальность стала кошмаром, а кошмар - реальностью.
Но страх за жизнь близких толкал людей и не на такие поступки.
– Арт, ты просто режешь меня без ножа!
– Ничего, сейчас еще и пытать начну…
Скелеты при ближайшем рассмотрении оказались очень даже ничего – беленькие, лысенькие, симпатичные… видимо, помрут своей смертью.
Но если я не получу информацию, то пойду и спрошу сам. Тебе нужен заикающийся, страдающий недержанием и склонный к немотивированным обморокам свидетель?
...сон – это зыбкая граница между явью и небытием. Та самая невидимая грань, которая отделяет живых от мертвых.
– Чтобы о чем-то просить богов, нужно что-то отдать взамен, – очень тихо уронила мама Лори. – А мы небогатые люди. Все, что у нас есть, это наши дети.
Тьма – это бесконечный океан, черные волны которого лениво лижут изрытый бухтами берег жизни. Ты можешь войти в него в любом месте, прогуляться вдоль кромки, пройти так далеко, насколько хватит сил… но что с тобой там случится, никто не скажет. Тебя может затянуть воронка внезапно налетевшего шторма. Ты можешь оступиться и ухнуть с головой в разверзшуюся под ногами бездну. Настойчивое сопротивление волн может остановить тебя на середине пути, а если ты неосторожно зайдешь слишком глубоко, безжалостно раздавит, не обращая внимания на титулы, магию, происхождение или толщину кошелька.
Если нам разрешили взорвать столицу, это не значит, что мы должны разрушить ее до основания немедленно!
– А вам, похоже, пора сменить сапоги, милорд, – холодно парировала я, и де Фосс вопросительно поднял бровь.
– Почему это?
– Потому что только мужчина, которому что-то очень сильно жмет, способен так ненавидеть окружающих.