Мои цитаты из книг
Каждая неудача - это лишь шаг к новым горизонтам, ценным открытиям и настоящим переживаниям. Будьте смелее, сделайте его, позволив себе обрести того, кто искренне полюбит и по достоинству оценит вашу преданность!
- Дарина? - округляются глаза Ярослава. - Что ты тут делаешь? – сдавленный голос супруга возвращает к реальности. - Это кто? - срываюсь на крик. – Яр, что происходит? Брюнетка с длинными волосами разворачивается и невозмутимо произносит: - Чего разоралась? Я его невеста. Сама-то откуда тут нарисовалась? – нагло спрашивает. – На часы посмотри - начало второго. - Невеста? – не могу поверить в услышанное. – Здорово, а я уже пять лет супруга Яра, - надеюсь ее смутить. - Жена не стенка –...
Жизнь - как миг, пролетит и не успеешь моргнуть. Каждая минута стоит того, чтобы прожить ее с любовью в сердце, без горьких сожалений и горечи. Не позволяйте себе тратить время на тех, кто не ценит, предает, топчется по сердцу грязными ботинками. Позвольте себе испытать счастье быть любимой, нужной, важной. Просто сделайте шаг вперед, закрыв дверь прошлого, оставляя позади тех, кто вас не заслуживает.
- Дарина? - округляются глаза Ярослава. - Что ты тут делаешь? – сдавленный голос супруга возвращает к реальности. - Это кто? - срываюсь на крик. – Яр, что происходит? Брюнетка с длинными волосами разворачивается и невозмутимо произносит: - Чего разоралась? Я его невеста. Сама-то откуда тут нарисовалась? – нагло спрашивает. – На часы посмотри - начало второго. - Невеста? – не могу поверить в услышанное. – Здорово, а я уже пять лет супруга Яра, - надеюсь ее смутить. - Жена не стенка –...
Живи дальше и смотри вперед, неблагодарное дело – оглядываться назад.
- Дарина? - округляются глаза Ярослава. - Что ты тут делаешь? – сдавленный голос супруга возвращает к реальности. - Это кто? - срываюсь на крик. – Яр, что происходит? Брюнетка с длинными волосами разворачивается и невозмутимо произносит: - Чего разоралась? Я его невеста. Сама-то откуда тут нарисовалась? – нагло спрашивает. – На часы посмотри - начало второго. - Невеста? – не могу поверить в услышанное. – Здорово, а я уже пять лет супруга Яра, - надеюсь ее смутить. - Жена не стенка –...
Жизнь течёт, меняется, век пролетает за веком, меняются и сами люди. Но в любые времена у человека нет ничего важнее и ценнее, чем семья.
— Поживее можно? Блондинка с откровенно надутыми губами недовольно смотрела на меня из-под наращенных ресниц. — А повежливее можно? — парировала холодно. Рассчитав её, проводила взглядом. Девица подошла к машине, мой взгляд опустился на номера, и сердце резко дрогнуло. Номера были мне знакомы. Ключи от этой машины я видела у своего мужа и наивно думала, что он готовит мне подарок на годовщину… Выйдя из магазина, я подобралась ближе, чтобы увериться, что не показалось. Блондинка стояла ко...
— Самый злейший враг, па… — говорю я тихо, глядя на трещину в асфальте у своих ног. — Даже для самого отвратительного подлеца… Это время.
— Мне давно неприятно прикасаться к тебе, — презрительно говорит. Нет, цедит сквозь зубы. — У тебя не кожа, а сухой пергамент… Я будто с мумией ложусь в кровать. Прикрываю дрожащими пальцами рот, чтобы не закричать, не завыть. — Ты же знаешь… У меня гормональный сбой… Я же лечусь, Паша…Доктор сказал... — Ты сама просила поговорить, — взрывается его высокомерный смешок. — Сама спросила, что не так. Я тебе ответил честно и без лжи. Ты постарела. Закрываю глаза. Кутаюсь в шаль и отворачиваюсь от...
После сорока можно задуматься уже о раздельных спальнях, — говорю я Паше. — А то… сон становится чутким, а храп и пердёж уже не радуют, а не дают спать.
— Мне давно неприятно прикасаться к тебе, — презрительно говорит. Нет, цедит сквозь зубы. — У тебя не кожа, а сухой пергамент… Я будто с мумией ложусь в кровать. Прикрываю дрожащими пальцами рот, чтобы не закричать, не завыть. — Ты же знаешь… У меня гормональный сбой… Я же лечусь, Паша…Доктор сказал... — Ты сама просила поговорить, — взрывается его высокомерный смешок. — Сама спросила, что не так. Я тебе ответил честно и без лжи. Ты постарела. Закрываю глаза. Кутаюсь в шаль и отворачиваюсь от...
Да, назло бывшему мы можем надеть под платье стринги, а вот “нарадость” мы почему-то не ничего не можем.
— Мне давно неприятно прикасаться к тебе, — презрительно говорит. Нет, цедит сквозь зубы. — У тебя не кожа, а сухой пергамент… Я будто с мумией ложусь в кровать. Прикрываю дрожащими пальцами рот, чтобы не закричать, не завыть. — Ты же знаешь… У меня гормональный сбой… Я же лечусь, Паша…Доктор сказал... — Ты сама просила поговорить, — взрывается его высокомерный смешок. — Сама спросила, что не так. Я тебе ответил честно и без лжи. Ты постарела. Закрываю глаза. Кутаюсь в шаль и отворачиваюсь от...
... куда бы мы не приехали, мы всегда берём с собой себя, поэтому проблемы останутся.
— Да, изменил, — буднично сказал муж и положил рубашку в чемодан. — Нет, ты не мог, — задрожали мои губы. — Мог. Я изменил тебе, Зои — повторил муж и закрыл чемодан. Двадцать пять лет брака, серебряная свадьба. Свадебное путешествие на двоих. Взрослая дочь. И его слова… — Почему, Виктор? — я прижала ладонь к груди, стараясь унять боль. Муж вскинул бровь, наклонился и поднял мое платье, выпавшее из онемевших рук, а потом пожал плечами и просто сказал: — Не чувствую ничего больше… А я...
Ни одно предательство не стоит потерянной семьи, ни одно предательство не стоит того, что людям становится больно.
— Да, изменил, — буднично сказал муж и положил рубашку в чемодан. — Нет, ты не мог, — задрожали мои губы. — Мог. Я изменил тебе, Зои — повторил муж и закрыл чемодан. Двадцать пять лет брака, серебряная свадьба. Свадебное путешествие на двоих. Взрослая дочь. И его слова… — Почему, Виктор? — я прижала ладонь к груди, стараясь унять боль. Муж вскинул бровь, наклонился и поднял мое платье, выпавшее из онемевших рук, а потом пожал плечами и просто сказал: — Не чувствую ничего больше… А я...
...ложь это вообще странная субстанция, затягивает молниеносно.
— Да, изменил, — буднично сказал муж и положил рубашку в чемодан. — Нет, ты не мог, — задрожали мои губы. — Мог. Я изменил тебе, Зои — повторил муж и закрыл чемодан. Двадцать пять лет брака, серебряная свадьба. Свадебное путешествие на двоих. Взрослая дочь. И его слова… — Почему, Виктор? — я прижала ладонь к груди, стараясь унять боль. Муж вскинул бровь, наклонился и поднял мое платье, выпавшее из онемевших рук, а потом пожал плечами и просто сказал: — Не чувствую ничего больше… А я...