— Снимай кольцо, — спокойно говорит муж, надевая часы «для особых встреч».
— Что?
— Ты недостойна носить статус жены депутата. Ты не картинка. Ты усталая, прошедшая роддом, ипотеку и онкоцентры. Мне нужен другой образ рядом.
— Мы только что вернулись после химиотерапии, — шепчу. — Я еле стою.
— Тем более. Ты должна меня понять. Я молодой еще, перспективный. Мне нельзя тонуть вместе с тобой.
Через неделю в сети выходит его интервью про «несломленного семьянина», который «поддерживает тяжело больную супругу». На фото рядом с ним стоит его новая женщина.
А я считаю таблетки, встаю, возвращаюсь на работу и к лечению без его денег, его жалости и его вранья.
Спустя год, когда врачи впервые говорят слово «ремиссия», а спустя время он приходит с букетом и предложением:
— А давай начнём всё сначала. Люди любят истории про прощение. Это поднимет рейтинг.
Он уверен, что я соглашусь.
Он не знает, что его слабый, «некрасивый» якобы балласт научился жить без него.
Память не мусор. Но и не комната, в которой живёшь.
— Я выбираю себя, — отвечаю. — И тех, кто не бросает и не возвращается «для сюжета». Тех, кто остаётся, когда страшно, и молчит вместе со мной на кухне, когда слов нет.
Я знаю: меня могут не понять. Скажут: «так нельзя». Но «нельзя» — это когда ты предаёшь себя. Я себя не предала. Я выбрала. И этот выбор — про меня сегодняшнюю, а не про ту, которая держала дом из последних сил. Я больше не доказываю, что «сильная». Я просто живу. А сила — в этом и есть.
Жизнь короткая. Это не фраза из открытки — это факты из истории болезни. И если в сердце осталась хоть капля любви — не топите её назло миру. Дайте ей воздух. Посмотрите, вырастет ли что-то на этом месте. Если нет — вы хотя бы попробовали. Если да — у вас будет свой сад, пусть и со шрамами на коре.
Я сильная и, да, невероятно смелая женщина. Смелость — это не кричать громче всех. Смелость — проснуться, умыться холодной водой, посмотреть себе в глаза и сказать: «Я выбираю жить, а не мстить».