Цитаты из книг

Я буду нем, как могила. Кстати, ты в курсе, что это твоя могила?

Глаз голема

Джонатан Страуд

Хорошо быть молодым и талантливым волшебником. Волшебников в Британской империи уважают. Ещё бы, ведь именно волшебники правят страной, прочим остается лишь благодарить судьбу, что об их благополучии заботятся могущественные маги (правда, не все в народе это понимают). Натаниэлю всего четырнадцать лет, но его уже ценит начальство, и даже сам премьер-министр ему покровительствует. Одна беда — друзей нет (у волшебников их вообще, как правило, не бывает), зато завистников — хоть отбавляй. А тут,...

- Знаешь, как говорит мой папа: безопаснее всего плыть за хвостом акулы.

Глаз голема

Джонатан Страуд

Хорошо быть молодым и талантливым волшебником. Волшебников в Британской империи уважают. Ещё бы, ведь именно волшебники правят страной, прочим остается лишь благодарить судьбу, что об их благополучии заботятся могущественные маги (правда, не все в народе это понимают). Натаниэлю всего четырнадцать лет, но его уже ценит начальство, и даже сам премьер-министр ему покровительствует. Одна беда — друзей нет (у волшебников их вообще, как правило, не бывает), зато завистников — хоть отбавляй. А тут,...

Кто сдержан — тот молчит, кто молчит — тот в безопасности.

Глаз голема

Джонатан Страуд

Хорошо быть молодым и талантливым волшебником. Волшебников в Британской империи уважают. Ещё бы, ведь именно волшебники правят страной, прочим остается лишь благодарить судьбу, что об их благополучии заботятся могущественные маги (правда, не все в народе это понимают). Натаниэлю всего четырнадцать лет, но его уже ценит начальство, и даже сам премьер-министр ему покровительствует. Одна беда — друзей нет (у волшебников их вообще, как правило, не бывает), зато завистников — хоть отбавляй. А тут,...

Поблизости заухала сова — возможно, предвещала чью-то скорую кончину, а возможно, просто хохотала над фасоном шляпы моего хозяина.

Глаз голема

Джонатан Страуд

Хорошо быть молодым и талантливым волшебником. Волшебников в Британской империи уважают. Ещё бы, ведь именно волшебники правят страной, прочим остается лишь благодарить судьбу, что об их благополучии заботятся могущественные маги (правда, не все в народе это понимают). Натаниэлю всего четырнадцать лет, но его уже ценит начальство, и даже сам премьер-министр ему покровительствует. Одна беда — друзей нет (у волшебников их вообще, как правило, не бывает), зато завистников — хоть отбавляй. А тут,...

На войне волшебники всегда приберегают для себя самую опасную работу - как правило, они отважно обороняют большие запасы еды и вина в нескольких милях от линии фронта.

Глаз голема

Джонатан Страуд

Хорошо быть молодым и талантливым волшебником. Волшебников в Британской империи уважают. Ещё бы, ведь именно волшебники правят страной, прочим остается лишь благодарить судьбу, что об их благополучии заботятся могущественные маги (правда, не все в народе это понимают). Натаниэлю всего четырнадцать лет, но его уже ценит начальство, и даже сам премьер-министр ему покровительствует. Одна беда — друзей нет (у волшебников их вообще, как правило, не бывает), зато завистников — хоть отбавляй. А тут,...

Каждая империя думает, что уж она-то не такая, как другие, что с ней-то такого не случится. Они забывают уроки прошлого, даже самые свежие.

Глаз голема

Джонатан Страуд

Хорошо быть молодым и талантливым волшебником. Волшебников в Британской империи уважают. Ещё бы, ведь именно волшебники правят страной, прочим остается лишь благодарить судьбу, что об их благополучии заботятся могущественные маги (правда, не все в народе это понимают). Натаниэлю всего четырнадцать лет, но его уже ценит начальство, и даже сам премьер-министр ему покровительствует. Одна беда — друзей нет (у волшебников их вообще, как правило, не бывает), зато завистников — хоть отбавляй. А тут,...

— Нет, я, конечно, знал, что рано или поздно какой-нибудь придурок в остроконечной шляпе вызовет меня снова, но я не думал, что это будет тот же самый придурок, что и в прошлый раз!
— У меня нет остроконечной шляпы!
— И тем не менее ты придурок!

Глаз голема

Джонатан Страуд

Хорошо быть молодым и талантливым волшебником. Волшебников в Британской империи уважают. Ещё бы, ведь именно волшебники правят страной, прочим остается лишь благодарить судьбу, что об их благополучии заботятся могущественные маги (правда, не все в народе это понимают). Натаниэлю всего четырнадцать лет, но его уже ценит начальство, и даже сам премьер-министр ему покровительствует. Одна беда — друзей нет (у волшебников их вообще, как правило, не бывает), зато завистников — хоть отбавляй. А тут,...

Конечно, обсуждать хозяев - это все равно что сравнивать прыщи на носу: некоторые из них хуже других, но в целом даже самые лучшие не украшают жизнь

Глаз голема

Джонатан Страуд

Хорошо быть молодым и талантливым волшебником. Волшебников в Британской империи уважают. Ещё бы, ведь именно волшебники правят страной, прочим остается лишь благодарить судьбу, что об их благополучии заботятся могущественные маги (правда, не все в народе это понимают). Натаниэлю всего четырнадцать лет, но его уже ценит начальство, и даже сам премьер-министр ему покровительствует. Одна беда — друзей нет (у волшебников их вообще, как правило, не бывает), зато завистников — хоть отбавляй. А тут,...

– Люси, вытащи меня отсюда! – вновь раздался у меня в голове голос черепа. – Иначе они отвезут меня на «место крови».
– На «место крови»? Что это значит?
– Ну, я думаю, это такое местечко, где собираются хорошие парни, веселятся, песенки поют… Да откуда мне знать, что это такое?!

- Ну, не можем же мы осуждать человека только за то, что он не стал есть торт, правда, Джордж?
- Можем. По-моему, отказываться от торта - это бесчувственно. Как он там сказал: "Я не сладкоежка?" Да, так и сказал. Брр!

“How can you say that? We’re pals, you and me.”
“We are so not pals. You’ve tried to get me killed dozens of times.”
“I’m dead, too, remember. Maybe I’m lonely. Ever think of that?”

– Так у нас в гостинице всего два номера. Один ключ от каждой комнаты, что непонятного?
Мы задумчиво уставились на Дэнни и, полагаю, подумали примерно об одном и том же.
– Но нас пятеро, – терпеливо, как с психом, заговорил Локвуд. – У каждого из нас свои потребности, привычки, свой распорядок дня, и вообще… В вашей… гостинице есть еще комнаты?
– Есть. Две. В них живем я, мой папа и сумасшедший папин папа. И у папиного папы такие потребности и привычки, что лучше держаться от него подальше, можете мне поверить. Правда, есть еще чулан на кухне, но очень сырой, с крысами и с призраком, который болтается у нас на первом этаже. А теперь выше нос! У вас будет пять кроватей! Ну, точнее, четыре, но одна из них двуспальная. Вот ключ от комнаты с этой кроватью. Там же у стены есть раскладушка. А вот ключ от второй комнаты, в ней всего две кровати. По-моему, все прекрасно. Идите размещайтесь, а потом спускайтесь в бар, там и увидимся.
С этими словами Дэнни исчез, а мы застыли в тяжелом молчании.
– Люси?.. – начала Холли.
– Ты просто слегка меня опередила. Считай, что я согласна.
– В таком случае, – сказала Холли, забирая у Локвуда один из ключей, – мы забираем комнату с двумя кроватями, а вы, мальчики, заселяйтесь в другой… «люкс». Желаю не передраться, когда будете решать, кому достанется раскладушка.

- Стесняешься меня, да? Ну, скажи, стесняешься?
- Стесняюсь? Я? Тебя? Старой заплесневелой черепушки? Ты о чем, приятель? - Я заглянула в банку и увидела злую заносчивую гримасу на лице черепа.

Странно, сколько тьмы окружает нас, даже когда все вокруг кажется светлым и ярким. В ясный солнечный день, когда камни мостовой расклены так, что к ним рукой не притронешься, тени все равно обступают нас. Они таятся в стенных нишах и под арками мостов, лежат под полями шляп, скрывая глаза проходящих мимо джентльменов. Тьма живёт внутри наших ртов и ушей, в наших сумках и бумажниках. Прячется под мужскими пиджаками и женскими юбками. Мы живём в окружении теней, они постоянно с нами и сильно влияют на нас.

- Мне кажется, я заметила, где находится фонарь. Сейчас подумаем, как к тебе добраться.
- Да что тут раздумывать, убей кого-нибудь, и все. Ну и тормоза же вы, британцы! Мочи всех, говорю тебе, и дело с концом.

— Да плюнь ты на него. Что ты с ним возишься? Можно подумать, незаменимый он… Ха! Да таких Локвудов!.. Закрой глаза или выключи свет, и я тоже могу быть Локвудом…

На ночь я поставила его банку на старое место, на подоконник, откуда череп (по его словам) мог любоваться тихой ночной улицей и (а вот это гораздо ближе к истине) пугать малышей в доме напротив своим зловещим зеленым светом.

Эй, постой, ты куда? Ты что, с ума сошла? Я ей такое предложение делаю, а она о какой-то картошке думает. Вернись!
Но я к тому времени уже была за дверью. Дурак этот череп! Не понимает, что иногда именно картошка или какая-то другая мелочь и позволяют тебе сохранить разум.

- У-у, кошмар какой! Там, возле кострища! Костлявая тварь с выпирающими вперед зубами...
- Это мой дедушка, - степенно заметил Дэнни Скиннер, взглянув в окно. - Но он еще жив. Вы что, не узнали его, мистер Киппс?

Дома, они, знаете ли, как люди - какие только черные сердца и темные дела не скрываются за доброжелательными лицами и светлыми веселенькими стенами.

"Странно, однако, как мы порой принимаем решение и делаем выбор. Не обдумываешь варианты, не ищешь аргументы за и против, просто что-то толкает тебя в сердце, и все."

- Ну и тормоз же этот чувак! Тупица!
- Целиком и полностью с тобой согласна, - чуть слышно ответила я.
- Знаешь, что я тебе хочу предложить?
- Догадываюсь. И сразу отвечаю: нет. Я не собираюсь его убивать.
- Зря. Было бы так здорово... Посмотри вон на тот цветочный горшок, который стоит на перилах. Хороший горшок. Тяжелый. Если его как бы случайно уронить, он, пожалуй, угодит мистеру Фарнаби прямо в голову, и тот очень красиво раскинет мозгами. Ну, что скажешь, а?

- Прекрасные спагетти, Люси. Кстати, а что это за черненькие точечки в соусе?
- Грибы, я думаю. А, нет, грибы - это вот эти... Честно говоря, не знаю. Ешь на здоровье и не забивай себе голову пустяками.

— Ты тот дурацкий тухлый череп с собой не захватила? Интересно, что он обо всем этом думает.
— Взять-то я его с собой взяла, только, боюсь, что этой ночью пользы от него будет мало, — ответила я. — Не в настроении он, видишь ли. Дуется на меня за то, что согласилась снова поработать с Локвудом и вами.
— Ревнует, — сказал Джордж — Решил, наверное, что ты теперь принадлежишь только ему одному. Отелло маринованный.

- Дело в том, что все мы зависим друг от друга, - сказал он. - Убери любого из нас, и каждый сразу станет слабее. А вместе мы можем горы свернуть, и нет для нас ничего невозможного.