Прямо вот садись и пиши письмо Деду Морозу: дорогой дедушка, я была хорошей девочкой, принеси мне под елочку приличного мужчину.
Надеяться можно только на себя. Да и то не всегда.
Уже потом я поняла, что, во-первых, мне нравилось… страдать. Нет, это не было настоящее взрослое страдание неразделенной любви, скорее – ожидание любви. Сладкое томление, сладкая грусть, надежды, мечты… Я просто упивалась этим. Читала стихи, слушала музыку, рисовала чьи-то туманные профили и силуэты. Откуда этому взяться в простой обыденной дружбе, где уроки, яблоки, прогулки, разговоры о книгах? Ну, так мне казалось.
- Помнишь, ты мне сказала, что не любишь, когда жалеют или сочувствуют? – спросила Нина. – Давай так. Мы не будем тебя утешать. Ты просто нам все расскажешь. Мне кажется, тебе это сейчас нужно. Вывернуться наизнанку.
- Может, мне и нужно, - я поджала под себя ноги и закрыла глаза. – А вам-то зачем? Я ведь если начну, действительно наизнанку вывернусь. А там очень мало приятного. С изнанки-то.
как-то раз Женька обронил: полезно, когда тебя недооценивают. Это была такая фраза-маркер, которая очень многое о нем говорила.
Когда-то давно Маргарет Тэтчер, английский премьер, говорила, что только паритет ядерного вооружения – гарантия мира. Она была права.
нет худших врагов, чем бывшие друзья.
Когда мы с Маринкой ругались, она никогда не пыталась помириться первая. Неважно, кто был виноват. Забивалась в темный угол и ждала, когда я ей позвоню. И эта тактика всегда срабатывала. Ну, кроме того случая пять лет – но тогда мы, собственно, и не ссорились. Почему так получалось? Трудно сказать. Может быть, мне казалось, что первым идет навстречу тот, кто умнее? Что все наши ссоры не стоят выеденного яйца? Или потому, что к чему-то подобному я привыкла в отношениях с Котиком?
- Лера, послушай, - он накрыл мои пальцы ладонью. – Я не хочу ничего знать. Понятно? Я не из тех, кто придумывает что-то и потом из-за этого страдает. И очень хорошо научился не думать о том, что не нужно. Поэтому если вдруг что-то действительно было, держи это при себе.
- Потому что если ты узнаешь, простить меня не сможешь… - это был не вопрос, не утверждение, что-то между.
Мало кому удается прожить жизнь и ни разу никем больше не заинтересоваться, кроме законной половины. Другое дело, что делать с этим интересом. Затоптать, как окурок, или поддаться соблазну.
Для кого-то легче пережить реальную, чем постоянно думать, было или не было. Хоть какая-то определенность.
- Ничего себе определенность!
- Великодушно простивший получает в руки грозное оружие. Почти ядерное. Это, знаешь ли, большое преимущество в домашних войнах.
На каждого мусье есть свое досье
Люди вообще не меняются, только приспосабливаются к новым обстоятельствам, мимикрируют.
женщины могут дружить только в одном случае. Если у них взаимная зависть уравновешивается взаимным чувством собственного превосходства. У тебя вот так, а у меня зато вот эдак.
На дороге – как на войне. Отвлечешься – и ты труп.
В одной книге я прочитала такую фразу: в счастливых семьях желание может спрятаться в темный уголок и уснуть там – но никогда не уходит совсем. Даже если супруги отметили золотую свадьбу.
Иногда я вспоминала древних греков, которые боялись слишком большого везения. Они полагали, что боги завистливы и не любят удачливых. И вряд ли были так уж неправы. Хотя намного сильнее во все времена удачливых не любили завистливые люди.
Некоторые слова – как яд. Пытаешься пропустить их мимо ушей, но даже капли хватает, чтобы отравиться.
это, скорее, была даже не ревность в чистом виде, а какое-то тоскливое ощущение, что Вадим меня больше не любит. А раз не любит – что ему мешает мне изменить? Порядочность, чувство долга? Что ж, бывает, что даже очень порядочные мужчины уходят от уже нелюбимой жены к другой женщине.
Человек, у которого нет проблем, - это пустыня Гоби
Мы с ней одинаково добросовестно везли мужей на шее, жалуясь, что те с радостью едут, свесив ноги. А надо-то было совсем не так. Аккуратно и ловко руководить из-за ширмы, чтобы мужчина чувствовал себя гигантом, способным перевернуть мир.
— Ты же понимаешь, отношения — это динамика. Сейчас — да, хватает. А что будет завтра, через месяц, через год? Ни ты, ни я не знаем. Можно только надеяться на что-то.
— Нет, — не согласилась я. — Не только надеяться. Можно еще что-то делать. Отношения строят, они не вырастают сами собой.
Понимаешь, они добросовестно хотят, чтобы мы были счастливы. Но под их руководством. Потому что только они знают, как надо.
- Помнишь, как баб Мила говорила? Ржете без причины — отольется слезками.
— Не каркай, ворона! — я треснула ее по спине.
Древние греки считали, что боги завистливы и не любят счастливых. Когда все было хорошо, даже хотели какой-нибудь маленькой гадости.