радость кокаиново кратка, счастье длится дольше и ленивее. «Воспоминание о Теннесси Уильямсе»
- Потому что, - снова начал Брандо, вытирая руки маленьким пропаренным полотенцем: в Японии это непременный пролог к каждому приему пищи, - я серьезно размышлял о... очень серьезно думал не бросить ли мне все. Эту гонку за актерским успехом. Какой в ней смысл, если она не ведет ни к чему новому. Положим, ты добился успеха. Тебя наконец признали, ты всюду желанный гость. Но на том и все, точка, больше из этого ничего не следует. Просто-напросто сидишь сиднем на сказочной карамельной горе и мало-помалу зарастаешь толстенной коростой. - Он потер полотенцем подбородок, словно снимая присохший грим. - Слишком большой успех может погубить точно так же, как сплошные неудачи.
Он миф, этот город, комнаты и окна, дымящиеся паром улицы; для всех, для каждого свой миф, голова идола с глазами-светофорами, нежно мигающими зелёным и циничным красным. Этот город, плавающий в реке, как алмазный айсберг, назовите его Нью-Йорком, назовите, как хотите; имя не имеет значения, потому что приезжаешь сюда из большого мира в поисках города, убежища, места, чтобы потерять себя или найти, осуществить мечту, в которой ты, оказывается, не гадкий утёнок, а прекрасен и достоин любви, как думал, сидя на приступке, когда мимо проезжали «форды», как думал, замышляя поиски города.
Если идёшь своим собственным путём, ты несёшь в себе некое горе, а на людях скорбеть не стоит.
Если ты не влюблён, не удовлетворён, не снедаем честолюбием, лишён любопытства или примирился (это, кажется, нынче синоним счастья), город для тебя - колоссальная машина, предназначенная для беспрерывной растраты времени и истребления иллюзий.
Путешествие в одиночестве - это странствие по пустошам. Но если любишь по-настоящему, иногда можешь видеть и за себя, и за другого.
Однажды утром, кажется в декабре, холодным воскресеньем, под печальным серым солнцем, я шел через Французский квартал к старому рынку, где в это время года продают изысканные зимние фрукты - сладкие мандарины, двадцать центов дюжина - и зимние цветы, рождественские пуансеттии и белоснежные камелиии. У новоорлеанских улиц длинная пустынная перспектива, в тихие часы атмосфера - как у де Кирико; безобидные обыкновенные предметы (лицо за жалюзи в косых полосках света, идущие вдалеке монашки, рука, наклонно высунувшаяся из окна, одинокий черный мальчитк на корточках в переулке выдувает мыльные пузыри и грустно наблюдает, как они лопаются, поднявшись) дышат угрозой.
Новый Орлеан (1946)
Она производит впечатление человека, который уже свёл счёты с жизнью и смотрит на всё издалека, безо всякого сожаления.
По-моему, когда находишь то, о чем всегда мечтал, это означает не начало всего, а начало конца. "Элизабет Тейлор"
Смерть мечты не менее печальна, чем смерть вообще, и поистине требует такой же глубокой скорби.
"Исполнение мечты — чаще всего не начало, а конец счастья, — признавался Трумен в интервью. — И все мы участвуем в этой круговерти желаний: в тот момент, когда одно обрывается, на его место приходит другое, и мы опять бежим за новой мечтой... Думаю, в этом и заключается один из смыслов "Услышанных молитв": не быть избалованным, развивать в себе безразличие к такой жизни, которая может показаться захватывающей и чарующей, особенно если ты ею не жил".
"Больше слез пролито из-за услышанных молитв, нежели из-за тех, что остались без ответа". Люди несовершенны в своих желаниях и зачастую хотят того, что в итоге делает их несчастными. Ради исполнения мечты они готовы спать с нелюбимыми, отказываться от собственного "Я", быть игрушкой в чужих руках, терпеть, страдать и вновь желать чего-то совершенно чуждого их природе.
— Это единственное, что никому из нас не под силу. Стать взрослым. Что вы понимаете под взрослой личностью? Дух, облаченный лишь во вретище и пепел мудрости? Не знающий дурного — зависти, зломыслия, алчности, угрызений совести? Это невозможно! Вольтер, даже Вольтер всегда хранил в своей душе ребенка, завистливого, чумазого и скверного мальчишку, без конца обнюхивавшего собственные пальцы. Вольтер унес его в могилу — и мы унесем. Папа Римский на своем балконе... мечтающий о симпатичном гвардейце. Или английский судья в изящном парике... о чем он думает, отправляя человека на виселицу? О справедливости, вечности и прочих взрослых материях? Или о том, как бы ему получить членство в Жокей-клубе? Безусловно, в жизни человека изредка бывают и взрослые моменты — и самый важный из них, очевидно, смерть. От смерти этот чумазый мальчишка бежит, как от огня, оставляя за собой пустую оболочку, предмет безжизненный и чистый, как "Белая Роза". Держите. — Она подала мне кристалл с цветком. — Спрячьте в карман. Пусть она напоминает вам, что быть надежным и безупречным, то есть взрослым, — значит быть предметом, алтарем, фигуркой под слоем стекла, которую надлежит оберегать и лелеять. Куда приятнее — правда же? — чихать и чувствовать себя живым.
— Вот я глупая! — вдруг восклицает моя подруга так, словно вспомнила про забытые в печи сухари. — Знаешь, как я раньше думала? — спрашивает она меня тоном первооткрывателя и не улыбается даже, а будто бы вся светлеет. — Я думала, человек должен сильно захворать и быть при смерти, чтобы увидеть Господа. И когда Господь явится, это будет все равно что смотреть на окошко баптистской церкви: солнце льется сквозь цветные стекла, и они сияют так, что даже не видишь наступления темноты. Меня всегда утешала мысль об этом сиянии, которое застит все нехорошее, весь страх. Но теперь я знаю и готова побиться об заклад, что ничего такого не будет. Теперь я думаю, что перед смертью человек понимает: Господь давно ему явился. И все вокруг, — она обводит рукой облака, воздушных змеев, траву и Принцессу, закапывающую свою косточку, — все самое привычное и обыденное, все, что мы видим постоянно, — это и был Он. Знаешь, сегодня такой чудесный день, что хоть сейчас готова отправиться на тот свет!
Это ведь так скверно, когда не можешь купить себе то, что очень хочется, но в сто раз сквернее, когда не можешь купить любимому человеку то, что хочется ему!
В приемной почти не было мебели — за исключением скамьи, письменного стола и двух молодых людей.
Как у всех сентиментальных придурков, сердце у него было холодное.
Я oдoбряю пoвeшeниe. Нo тoлькo пoкa мeня caмoгo нe вeшaют.
почему написано тремя разными почерками? потому что я еще недостаточно взрослая, чтобы быть одной личностью и иметь один почерк.
Победа над уродством - явление, порою более занимательное, чем настоящая красота, потому хотя бы, что в нем есть неожиданность
У мужчин ведь мало тем для разговора. Если не бейсбол - значит, лошади. А уж если мужчину не волнует ни то, ни другое, тогда плохи мои дела - его и женщины не волнуют.
Лучше глядеть в небо, чем жить там. До чего же пустое место, и такое пасмурное. Просто край, где гремит гром и всё на свете пропадает.
- Слушай, бывают у тебя дни, когда ты на стенку лезешь?
– Тоска, что ли?
– Нет, – сказала она медленно. – Тоска бывает, когда ты толстеешь или когда слишком долго идет дождь. Ты грустный – и все. А когда на стенку лезешь – это значит, что ты уже дошел. Тебе страшно, ты весь в поту от страха, а чего боишься – сам не знаешь. Боишься, что произойдет что то ужасное, но не знаешь, что именно.
И я вдруг почувствовал. Глядя, как вспыхивают ее разноцветные волосы под красно-желтым, прорвавшимся сквозь листву солнцем, я вдруг ощутил, что люблю ее настолько, чтобы перестать жалеть себя, отчаиваться, настолько, чтобы забыть о себе и просто радоваться ее счастью.
У кого хочешь будет глупый вид, если нос прижат к стеклу