чаще всего героические поступки совершают самые обычные люди. В которых достаточно смелости и решимости, чтобы совершить что-то особенное
Нельзя спасти того, что не хочет спасения.
Ненависть может только разрушать
Идеальное счастье не дает жизни. Ее дает только боль, Тесса. Но и страданий нельзя переложить. Уныние -- это смертный грех. И большинство его не любят.
Любви, ma chérie, не может помешать ничто на земле, поверь. Если любовь пришла, она возьмет все, что пожелает
Мертвецов легче и любить, и прощать..
В жизни всегда все сложно. Хотя и не всегда правильно.
в нем вместе с любовью живет и страх. Страх всегда уродует любовь
- Потому что в этом состоит доблесть, Дюпон. Вступить в бой, который заведомо не можешь выиграть, просто потому что это честь — быть убитым кем-то настолько могущественным.
Нет. Вот этого я точно не могла понять. Да и не хотела понять, если честно. Как по мне — высшая доблесть это как раз выжить. Выжить и остаться со своими близкими людьми.
Память — самое драгоценное, что есть у человека.
Не стоит останавливать того, кто решил уйти сам
Что бы ни творили мужчины, в конечном итоге все это из-за женщин
бывают моменты, когда следует говорить только правду, даже если она неприятна.
если хочешь повелевать силами, которые превышают человеческие, то в первую очередь следует повелевать самим собой.
принять и пережить можно все на этой земле. Даже если кажется, что от боли вот-вот умрешь.
Любовь не всех и не всегда делает слепыми
— Зачем вы все это делали, дийес? Ради чего было так рисковать?
Дийес Тьен по-кошачьи загадочно улыбнулась:
— У мужчин сотни причин для поступков, женщины же все делают ради любви.
— Любви? — изумился и растерялся он. Неужели он все-таки неверно ее понял?
Она с возрастающим весельем наблюдала за его терзаниями.
— Любовь бывает разная, ларо, — менторским ровным тоном произнесла дийес дознаватель. — Любовь к мужчине, любовь к себе, любовь к своей родине, любовь к своим детям, любовь к своей работе…
— И какая любовь движет вами?
— Я поступаю так или иначе из любви к истине, ларо Риэнхарн, — торжественно ответила девушка. — И она ничем не хуже других.
Цинизм — хорошая броня, а наивность быстро исчезает под безжалостными ударами реальности.
Я вообще предпочитаю протоколы художественным романам. Никто не в состоянии придумать то, что происходит на самом деле, слишком уж парадоксальна реальность, в отличие от вымысла, который всегда будет логичен. Сознание — вообще забавная штука, оно в состоянии выдать только то, что считает возможным. Мироздание же делает все, что хочет и с кем хочет.
Видимо, от подобных мыслей выражение моего лица стало совсем уж жутким, потому что встретившийся на пути ларо Даэн неожиданно пискнул что-то вроде «извините» (за что он он извинялся, я так и не поняла) и шмыгнул в первую попавшуюся дверь. За которой располагался женский туалет.
А я думала, что это у меня плохо с нервами…
— А твоя подруга — настоящий мужик! — раздалось позади эксперта.
— Ч-чего? — ошалело переспросил Лэр, глядя на оживший шкаф, отвесивший змейке такой сомнительный комплимент.
— Да того! — рассмеялся мужик. С его габаритами смех вышел гулким и даже жутковатым. — У нас бы половина управы штаны намочила при таком раскладе, а она мало того что отбиться сумела, так еще и спокойна, как обитатель мавзолея. Одно слово — змея!
Назвать Риннэлис змеей тоже было сомнительным комплиментом, но тон был все такой же уважительный.
— Мировая баба! И дело свое знает!
— А почему тогда мужик, раз мировая баба? — ехидно поинтересовался лопоухий алхимик.
— Да потому, что любому мужику фору даст! — с восхищением произнес стражник.
— Риннэлис Тьен, ты когда-нибудь слышала о такой вещи, как благородство и взаимное доверие?! — Алхимик был буквально переполнен возмущением.
— Да, — пожала плечами я. — И даже регулярно ношу цветы на могилы тех, кто рассказывал мне об этих понятиях.
— Неужели ты безжалостно убиваешь тех, кто пытается просветить тебя на тему общепринятой этики?
— Разумеется, нет. Просто такие вот, чересчур этичные, личности, по моим наблюдениям, долго не живут.
Убийцы честнее. Они хотя бы не пытаются убедить всех вокруг и самих себя в том, что отдают приказ убивать ради общего блага. А его, этого самого великого общего блага, попросту нет… А если бы и было, то на кой демон оно нужно, если на его алтарь приносят кровавые жертвы?
для того, чтобы уничтожить страх, не нужна храбрость. Для этого необходима воля
Встреченные по дороге коллеги тоже старательно изливали на меня свою безмерную радость от встречи, заставляя тянуться к кинжалу. Меня не любят. Меня очень не любят. Я к этому привыкла и не пытаюсь вызвать чью-то симпатию, а подобное поведение окружающих вызывает тихую панику наряду с желанием понять мотивы непрошеных доброхотов. Так и ждешь предательского удара в спину.