– Иногда люди уступают, боясь скандала, – продолжала Сара. – Скандалы очень неприятны, но я полагаю, что за свободу всегда стоит сражаться.
Убеждение, что свобода является привилегией только твоего народа, – весьма распространенная иллюзия. Доктор Жерар был мудрее. Он знал, что ни один народ, ни одна страна и ни один человек не могут считаться свободными. Но он также знал, что степень несвободы бывает разной.
Поспешность так же смертельно опасна, как и промедление.
Прошлое только тогда прошлое, когда оно уже прошло.
— Вы немало повидали на своем веку, — мрачно изрек мистер Кин. — Гораздо больше многих. — Да, только жизнь прошла мимо меня, — с горечью отозвался мистер Саттертуэйт. — Но это обострило ваше зрение. Вы многое видите там, где другие слепы.
Я, например, неоднократно наблюдал, как многих молодых людей — особенно таких вот угрюмых, нервных по природе, как Мартин Уайлд, — подобные эмоциональные встряски совершенно выбивают из колеи. Иное дело женщины — те спокойно перенесут любую сцену, причем выглядят и чувствуют себя после этого даже лучше, чем прежде. Они дали выход своим страстям — глядишь, им и полегчало.
Шестьдесят девять лет — не старость, а, напротив, прекрасная пора, когда перед человеком еще открыты широчайшие возможности и только-только начинает сказываться приобретенный за годы жизни опыт…
Жизнь будет скучной, если все будут соглашаться друг с другом по любому поводу.
– М-м… мне это не нравится, сэр. Что я должен делать? – Смотреть глазами. Слушать ушами. Шевелить мозгами если они у тебя есть. И если нужно – действовать.
– Вы не понимаете – и не поймете. Вся моя жизнь – в Саймоне. – Любовь не самое главное в жизни, мадемуазель, – мягко сказал Пуаро. – Мы думаем так только по молодости лет.
– Я бы не стал тревожиться. Если человек вовсю трубит о том, что он собирается сделать, он, как правило, ничего не сделает. – Можете добавить: тем более если это женщина.
Как ни очаровательны дамы, за ними есть один грешок: они отвлекают от еды!
– Иногда люди уступают, боясь скандала, – продолжала Сара. – Скандалы очень неприятны, но я полагаю, что за свободу всегда стоит сражаться.
Убеждение, что свобода является привилегией только твоего народа, – весьма распространенная иллюзия. Доктор Жерар был мудрее. Он знал, что ни один народ, ни одна страна и ни один человек не могут считаться свободными. Но он также знал, что степень несвободы бывает разной.
Поспешность так же смертельно опасна, как и промедление.
Слово "гордость" часто слетает с уст женщин, но они крайне редко её демонстрируют, когда речь идет о любовных делах.
Что с людьми делает время! Они так меняются, что трудно понять где реальность, а где мираж. И вообще, является ли хоть что-нибудь реальным.
Любовь и ненависть часто идут рука об руки.
– Вы женщина, мадам. А женщины постоянно требуют счастья.
– Иногда люди уступают, боясь скандала, – продолжала Сара. – Скандалы очень неприятны, но я полагаю, что за свободу всегда стоит сражаться.
Убеждение, что свобода является привилегией только твоего народа, – весьма распространенная иллюзия. Доктор Жерар был мудрее. Он знал, что ни один народ, ни одна страна и ни один человек не могут считаться свободными. Но он также знал, что степень несвободы бывает разной.
Поспешность так же смертельно опасна, как и промедление.
Ведь никто не понимает, какое блаженство дышать носом, пока не простудится.
Просто я привыкла к выпавшим на мою долю благам. Ведь никто не понимает, какое блаженство дышать носом, пока не простудится.
Слова - такая неопределенная штука; звучит хорошо, а означает противоположное тому, что имеешь ввиду.