– Ты обещала помогать.
– Я помогаю. Знаешь, сколько времени у меня вчера ушло, чтобы убедить твою маму, что из-за расстройства желудка ее доча не может с ней встретиться? Я не говорю о том, что кто-то из ее знакомых видел тебя на улице и сказал, что ты изменилась. Списать все это на то, что ты бежала в аптеку за порошком от поноса, было еще труднее.
Боже! Это так трудно – заниматься физическими упражнениями, когда никто не подгоняет.
– Привет, Фиса! Ты не представляешь, что случилось!
– Ты окрутила того красавчика, которого вчера присмотрела?
– Что? А, нет, он оказался геем. Лучше!
– Не представляю, что может быть лучше того, что тебе не повезло с этим геем.
– Фиса! Тебе всегда не нравились мои мужчины.
– Радуйся, это большая удача.
Мы как раз подлетали к дому моих родителей.
— Раньше я не был твоим женихом. Что, если они не одобрят наш брак? Ведь я — никто, ни семьи, ни происхождения…
— Не считая нескольких миллионов в банке.
— Это другое. Вряд ли за деньги высший свет простит мне мое плебейское происхождение.
— Уверяю тебя, за деньги свет простит тебе все что угодно...
— Значит, слушай. Каждой девушке нравится, когда ее обнимают…
Руки Калеба тут же сомкнулись вокруг моей талии, притиснув к твёрдой, словно камень, груди. Его глаза встретились с моими, а руки следовали моим указаниям.
— Когда ладони двигаются по телу, поглаживая и лаская…
Щеки мои вспыхнули, я не узнавала себя.
— Когда руки спускаются чуть пониже талии…
Мои ягодицы слегка сжали, еще сильнее притискивая меня к мужскому телу, и я ощутила желание Калеба. Его глаза вспыхнули, творец смутился и слегка отдалился, но я своих рук не расцепила.
— Не забывай прижимать девушку к себе и рассказывай что-то ей на ушко.
— Квантовую физику? — прохрипел Калеб, склонившись и практически касаясь губами моей мочки.
— Подойдет, — пробормотала я, теряя нить разговора, так как руки Родригеса четко выполняли мои указания.
— Я готов доверить тебе свою жизнь. В чем заключается твой план?
— Ну, начнем с заявления, что ты — моя собственность и лишь я имею право получить от тебя потомство, а дальше будем отстаивать права на тебя.
Калеб улыбнулся и глубокомысленно заявил:
— Хороший план, мне нравится.
— Я слышу необычные чувства в твоем голосе. Уж не влюбилась ли ты в этого творца?
— Вот еще! Стоит о ком-то рассказать, как меня сразу начинают подозревать.
— Допустим, такое я замечаю в первый раз, поэтому и беспокоюсь. Ты ведь в курсе, что контрацептивы не действуют на творцов?..
— Ба!
— Я тебе дело говорю, а ты не слушаешься старших!
— Я еще после похода к крокодилам не отошла, а тут ты с такими предположениями.
— Они и тебя туда потащили?! Бедные крокодилы. Но ты не пытайся сменить тему! И своему творцу передай, что как только у меня появятся из-за него правнуки, он быстро пойдет у меня под венец!
— Когда недавно к нам в гости приезжали ваши дед и бабка, то наши решили таким же образом испытать Фордайса. Но на тот момент у нас еще не решился конфликт с местными племенами аборигенов и те решили вмешаться в охоту.
— Здесь есть дикие племена? В двадцать втором веке?!
— Конечно. Южная Америка — очень зелёный континент, тут много заповедников, практически все, кроме городов и селений, заповедник. А местные племена тоже являются его частью, — пояснил Калеб.
— Вот аборигены и начали ругаться и угрожать вашему деду, как и нам до этого. Однако он был к такому не привычен, поэтому, достав телекинезом из воды обалдевшего аллигатора, отправил того в погоню за племенем. Сейчас мне сложно сказать, у кого в тот момент был больший стресс, у крокодила или у аборигенов. С тех пор с племенем у нас мир, а аллигатор, кажется, сменил место обитания.
— Давай я тебе лучше объясню, как мы будем охотиться, — поспешно сменил тему Родригес. — Раньше охота была крайне опасным занятием, но с тех пор появилось много изобретений, которые позволяют изловить рептилию, сфотографироваться с ней, а потом, не навредив, выпустить в естественную среду обитания.
— Если вы не делаете из них сум… Э-э-э… В общем, не понимаю, зачем их тогда ловить?
— Чтобы методом естественного отбора доказать, что ты самый лучший.
М-да… Мужчины!
— О-о-о! Как бы мне ни были приятны ваши слова, но ученик давно превзошёл своего учителя. Кстати, Калеб, ты не хочешь пойти подготовиться к охоте?
— Гоните? — усмехнулся творец.
— Забочусь! Где мы найдём второго такого, если тебя съедят?
— Действительно… — пробормотал Родригес, направляясь прочь.
— Ты мне потом расскажешь?
— Не надейся.
— Даже за шоколадку?
— Нет.
— А за две?
– Ты еще не оставила своей затеи относительно Артема? – шепнул мне подошедший Фордайс.
– Нет, но спасибо, что поспособствовал его зачислению в дипмиссию.
– Не за что, – невозмутимо ответил творец.
– Но он же вернется через полгода.
– Ничего страшного. Потом пошлем его в Австралию. (читать снизу вверх)
Внезапно передо мной возник князь Меньшиков, склонившись в поклоне.
– Согласится ли прекраснейшая из дам потанцевать со мной?
Я сразу почувствовала тяжелый взгляд Фордайса, который стоял неподалеку.
– Конечно, буду счастлива, – как можно лучезарнее улыбнулась я.
Едва мы закружились в танце, как Артем сверкнул глазами и лукаво заметил:
– В последнее время ты на удивление счастлива меня видеть.
– Хм… Ты на что-то намекаешь? – приподняла я брови.
– Ну что ты… Я только радуюсь этому. Вот, например, раньше я и не мечтал попасть в дипломатическую миссию, зато теперь меня внесли в список делегации.
– А я тут при чем?
– При том, что мою кандидатуру продвинул Фордайс, а против него даже у моей мамы руки коротки.
– Зачем ему это?
– Затем, что меня не будет в стране целых полгода.
Мама давит на меня с женитьбой, и ей все равно, что мне и двадцати пяти нет. Я – единственный наследник, поэтому матушка боится, что если со мной что-то случится, то род прервется. К тому же сейчас я мотаюсь по миру, контролируя семейные дела, а в случае женитьбы наверняка осяду на одном месте.
– Да уж. И что ты намерен делать?
– Скрываться. Сейчас подал заявку в состав посольства в Южную Америку: буду делать карьеру дипломата, если мне позволят.
– В каком смысле?
– Полагаю, матушка использует все связи, чтобы я не получил места. В ведомстве мне уже намекнули на отказ.
– Ну и зачем ты меня утащила из компании? – прищурившись, спросил Артем, располагаясь в соседнем кресле.
– Вообще-то узнать, как у тебя дела. Про твои приключения я уже наслышана, но как на личном фронте?
Друг вздохнул:
– В личном плане, ты же знаешь, я свободен как ветер и готов осчастливить многих симпатичных девушек, правда, ненадолго.
Наклонившись ко мне, Артем тихо спросил:
– Что у тебя с князем?
– С каким именно? – хитро улыбнулась я.
– Ну не со мной же! – возвел очи горе Артем.
– Ничего. Он друг моего отца, мы вместе работаем…
– Почему тогда он сейчас хочет меня убить? – приподнял брови друг.
– Не знаю. Может, из-за того, что ты чертовски обаятельный парень и можешь составить ему конкуренцию? – улыбнувшись, предположила я.
– Про конкуренцию я и так понял, – пробормотал Меньшиков. – Поэтому и спросил о ваших отношениях. Не хочется умирать во цвете лет.
– Здесь разбился «Черный принц»?
– Он получил повреждения ближе к берегу, вон у той выпирающей скалы. Но есть проблема: так как в ту ночь был сильный шторм, мы не можем точно сказать, где именно лежат сокровища.
Начинаю понимать, зачем мы здесь.
– Я что, должна их найти?
– Найти, поднять и перенести вот на тот баркас. – Фордайс показал на едва виднеющуюся точку.
– Ты издеваешься?
– Нет. Правда, есть другие варианты, но они понравятся тебе еще меньше. Твой дар пришелся очень кстати.
– Я не смогу перенести золото на такое расстояние.
– Ты знаешь, что глава корпорации положительно рассмотрел твое прошение о прибавке? – как бы между прочим поинтересовался князь.
Я прикрыла глаза и вспомнила о бабушке. Надо, Настя, надо! Представь, что огромная толща воды совсем тебя не пугает.
– Ненавижу тебя, – пробормотала я.
– Я не полезу в эту посудину. Ни за что. И не уговаривай. Да ее первой же волной перевернет! Я не хочу умирать.
– Не перевернет. Большую лодку сразу заметят. Уговаривать, так и быть, не буду. Это приказ: быстро полезай!
- А сказать было нельзя? - А ты слушала?
Я же не злопамятная, просто злая и память у меня хорошая!
Идар сразу приуныл. Вырывать сердце у женщины, с его точки зрения, было не по-геройски.
Посмотрев на лукаво разглядывающего нас красавца, я сразу направилась к столу около окна. Если будет совсем невмоготу, можно и выпрыгнуть.
Если не баловать женщину, она начинает баловаться сама.
Если уж чего-то нельзя избежать, то глупо страдать в одиночку.
— Я не доверяю людям. Не люблю экстремальные виды спорта.
Не знаю, существует ли любовь с первого взгляда, но ненависть определенно есть.