Цитаты из книг
Лиса Элис
добавила цитату
из книги
«Христос Воскресе! Пасхальные рассказы русских писателей»
6 месяцев назад
Но даже те, кто не задумывается в эти дни о религиозных истинах, кто равнодушен к обрядам и обычаям, прекрасно знают: Пасха — это весна, а значит, обновление мира. И нет такого мрачного человека, который не улыбнулся бы весеннему гомону птиц, ясному небу, радостному звону колоколов.
Самый радостный из православных праздников — это Пасха, Воскресение Христово. Сегодня Светлую Пасху празднуют даже те, кто почти не заглядывает в церковь на протяжении года. Атмосфера Добра и всеобщей Радости, освещённые Пасхальные куличи, творожные пасхи и крашеные яйца могут растопить сердце каждого. Старинные обычаи и традиции, повторяясь из года в год, являются прекрасным связующим звеном поколений и наполняют сердца Истинным Светом. В нашей замечательной книге читатель найдёт различные...
- Любовь! Кто понимает её? Из нее сделали тему для грязных, помойных опереток, для похабных карточек, для мерзких анекдотов, для мерзких-мерзких стишков! Это мы, офицеры, сделали. Вчера у меня был Диц. Он сидел на том же самом месте, где теперь сидите вы. Он играл своим золотым пенсне и говорил о женщинах. Ромашов, дорогой мой, если бы животные, например собаки, обладали даром понимания человеческой речи и если бы одна из них услышала вчера Дица, ей-Богу, она ушла бы из комнаты от стыда. Вы знаете - Диц хороший человек, да и все хорошие, Ромашов: дурных людей нет. Но он стыдится иначе говорит о женщинах, стыдится из боязни потерять свое реноме циника, развратника и победителя. Тут какой-то общий обман, какое-то напускное мужское молодечество, какое-то хвастливое презрение к женщине. И все это оттого, что для большинства в любви, в обладании женщиной, понимаете, в окончательном обладании, - таится что-то грубо животное, что-то эгоистичное, только для себя, что-то сокровенно-низменное, блудливое и постыдное - чёрт! - я не умею этого выразить. И оттого-то у большинства вслед за обладанием идёт холодность и отвращение, вражда. Оттого-то люди и отвели для любви ночь, так же как для воровства и для убийства... Тут, дорогой мой, природа устроила для людей какую-то засаду с приманкой и с петлей.
- Это правда, - тихо и печально согласился Ромашов.
- Нет, неправда! - громко крикнул Назанский. - А я вам говорю - неправда. Природа, как и во всем, распорядилась гениально. То-то и дело, что для поручика Дица вслед за любовью идет брезгливость и пересыщение, а для Данте вся любовь - прелесть, очарование, весна! Нет, нет, не думайте: я говорю о любви в самом прямом, телесном смысле. Но она - удел избранников. Вот вам пример: все люди обладают музыкальным слухом, но у миллионов он, как у рыбы трески или как у штабс-капитана Васильченки, а один из этого миллиона - Бетховен. Так во всем: в поэзии, в художестве, в мудрости... И любовь, говорю я вам, имеет свои вершины, доступным лишь единицам из миллионов.
Захолустный городок на юге России, воинская часть N-ского пехотного полка. Куприн сам служил в армии и небольшие эпизоды, описывающие будни русской армии второй половины 19-го века, показаны автором очень ярко и исторически правдиво. В книге вы найдете колоритные образы русских офицеров, философские размышления о человеке и великий накал страстей. В окружении пьянства, разврата и тупой армейской жизни вырисовывается светлый, романтичный образ молодого субалтерн-офицера Ромашова, взросление его...
Также поражало его, – когда он вдумывался поглубже, – то, что огромное большинство интеллигентных профессий основано исключительно на недоверии к человеческой честности и таким образом обслуживает человеческие пороки и недостатки. Иначе к чему были бы повсюду необходимы конторщики, бухгалтеры, чиновники, полиция, таможня, контролеры, инспекторы и надсмотрщики – если бы человечество было совершенно?
Захолустный городок на юге России, воинская часть N-ского пехотного полка. Куприн сам служил в армии и небольшие эпизоды, описывающие будни русской армии второй половины 19-го века, показаны автором очень ярко и исторически правдиво. В книге вы найдете колоритные образы русских офицеров, философские размышления о человеке и великий накал страстей. В окружении пьянства, разврата и тупой армейской жизни вырисовывается светлый, романтичный образ молодого субалтерн-офицера Ромашова, взросление его...
Пожалуй, она никогда и никого не любила, кроме себя. В ней пропасть властолюбия, какая-то злая и гордая сила. И в то же время она - такая добрая, женственная, бесконечно милая. Точно в ней два человека: один - с сухим, эгоистичным умом, другой - с нежным и страстным сердцем.
Захолустный городок на юге России, воинская часть N-ского пехотного полка. Куприн сам служил в армии и небольшие эпизоды, описывающие будни русской армии второй половины 19-го века, показаны автором очень ярко и исторически правдиво. В книге вы найдете колоритные образы русских офицеров, философские размышления о человеке и великий накал страстей. В окружении пьянства, разврата и тупой армейской жизни вырисовывается светлый, романтичный образ молодого субалтерн-офицера Ромашова, взросление его...
...существуют только три гордых призвания человека: наука, искусство и свободный физический труд.
Захолустный городок на юге России, воинская часть N-ского пехотного полка. Куприн сам служил в армии и небольшие эпизоды, описывающие будни русской армии второй половины 19-го века, показаны автором очень ярко и исторически правдиво. В книге вы найдете колоритные образы русских офицеров, философские размышления о человеке и великий накал страстей. В окружении пьянства, разврата и тупой армейской жизни вырисовывается светлый, романтичный образ молодого субалтерн-офицера Ромашова, взросление его...
Она была достойна любви, и он любил ее, но он был недостоин любви, и она не любила его.
Захолустный городок на юге России, воинская часть N-ского пехотного полка. Куприн сам служил в армии и небольшие эпизоды, описывающие будни русской армии второй половины 19-го века, показаны автором очень ярко и исторически правдиво. В книге вы найдете колоритные образы русских офицеров, философские размышления о человеке и великий накал страстей. В окружении пьянства, разврата и тупой армейской жизни вырисовывается светлый, романтичный образ молодого субалтерн-офицера Ромашова, взросление его...
Нельзя бить человека, который не только не может тебе ответить, но даже не имеет права поднять руку к лицу, чтобы защититься от удара. Не смеет даже отклонить головы. Это стыдно!
Захолустный городок на юге России, воинская часть N-ского пехотного полка. Куприн сам служил в армии и небольшие эпизоды, описывающие будни русской армии второй половины 19-го века, показаны автором очень ярко и исторически правдиво. В книге вы найдете колоритные образы русских офицеров, философские размышления о человеке и великий накал страстей. В окружении пьянства, разврата и тупой армейской жизни вырисовывается светлый, романтичный образ молодого субалтерн-офицера Ромашова, взросление его...
Люди выдрессировали собаку, приспособили, некоторым образом, лошадь, приручили кошку, а что это за существа такие этого мы даже знать не хотим
Захолустный городок на юге России, воинская часть N-ского пехотного полка. Куприн сам служил в армии и небольшие эпизоды, описывающие будни русской армии второй половины 19-го века, показаны автором очень ярко и исторически правдиво. В книге вы найдете колоритные образы русских офицеров, философские размышления о человеке и великий накал страстей. В окружении пьянства, разврата и тупой армейской жизни вырисовывается светлый, романтичный образ молодого субалтерн-офицера Ромашова, взросление его...
- Нет, если я попаду под поезд, и мне перережут живот, и мои внутренности смешаются с песком и намотаются на колеса, и если в этот последний миг меня спросят: "Ну что, и теперь жизнь прекрасна?" - я скажу с благодарным восторгом: "Ах, как она прекрасна!"...- Положим, вас посадили в тюрьму на веки вечные, и всю жизнь вы будете видеть из щелки только два старых изъеденных кирпича... нет, даже, положим, что в вашей тюрьме нет ни одной искорки света, ни единого звука - ничего! И все-таки разве это можно сравнить с чудовищным ужасом смерти? У вас остается мысль, воображение, память, творчество - ведь и с этим можно жить. И у вас даже могут быть минуты восторга от радости жизни.
Захолустный городок на юге России, воинская часть N-ского пехотного полка. Куприн сам служил в армии и небольшие эпизоды, описывающие будни русской армии второй половины 19-го века, показаны автором очень ярко и исторически правдиво. В книге вы найдете колоритные образы русских офицеров, философские размышления о человеке и великий накал страстей. В окружении пьянства, разврата и тупой армейской жизни вырисовывается светлый, романтичный образ молодого субалтерн-офицера Ромашова, взросление его...
…любовь, говорю я вам, имеет свои вершины, доступные лишь единицам из миллионов.
Захолустный городок на юге России, воинская часть N-ского пехотного полка. Куприн сам служил в армии и небольшие эпизоды, описывающие будни русской армии второй половины 19-го века, показаны автором очень ярко и исторически правдиво. В книге вы найдете колоритные образы русских офицеров, философские размышления о человеке и великий накал страстей. В окружении пьянства, разврата и тупой армейской жизни вырисовывается светлый, романтичный образ молодого субалтерн-офицера Ромашова, взросление его...
И вот, говорю я, любовь к человечеству выгорела и вычадилась из человеческих сердец. На смену ей идет новая, божественная вера, которая пребудет бессмертной до конца мира. Это любовь к себе, к своему прекрасному телу, к своему всесильному уму, к бесконечному богатству своих чувств. Нет, подумайте, подумайте, Ромашов: кто вам дороже и ближе себя? Никто. Вы − царь мира, его гордость и украшение. Вы − бог всего живущего. Все, что вы видите, слышите, чувствуете, принадлежит только вам. Делайте, что хотите. Берите все, что вам нравится. Не страшитесь никого во всей вселенной, потому что над вами никого нет и никто не равен вам. Настанет время, и великая вера в свое Я осенит, как огненные языки святого духа, головы всех людей, и тогда уже не будет ни рабов, ни господ, ни калек, ни жалости, ни пороков, ни злобы, ни зависти. Тогда люди станут богами. И подумайте, как осмелюсь я тогда оскорбить, толкнуть, обмануть человека, в котором я чувствую равного себе, светлого бога? Тогда жизнь будет прекрасна. По всей земле воздвигнутся легкие, светлые здания, ничто вульгарное, пошлое не оскорбит наших глаз, жизнь станет сладким трудом, свободной наукой, дивной музыкой, веселым, вечным и легким праздником. Любовь, освобожденная от темных пут собственности, станет светлой религией мира, а не тайным позорным грехом в темном углу, с оглядкой, с отвращением. И самые тела наши сделаются светлыми, сильными и красивыми, одетыми в яркие великолепные одежды.
Захолустный городок на юге России, воинская часть N-ского пехотного полка. Куприн сам служил в армии и небольшие эпизоды, описывающие будни русской армии второй половины 19-го века, показаны автором очень ярко и исторически правдиво. В книге вы найдете колоритные образы русских офицеров, философские размышления о человеке и великий накал страстей. В окружении пьянства, разврата и тупой армейской жизни вырисовывается светлый, романтичный образ молодого субалтерн-офицера Ромашова, взросление его...
А зачем война? Может быть, все это какая-то общая ошибка, какое-то всемирное заблуждение, помешательство? Разве естественно убивать?
Захолустный городок на юге России, воинская часть N-ского пехотного полка. Куприн сам служил в армии и небольшие эпизоды, описывающие будни русской армии второй половины 19-го века, показаны автором очень ярко и исторически правдиво. В книге вы найдете колоритные образы русских офицеров, философские размышления о человеке и великий накал страстей. В окружении пьянства, разврата и тупой армейской жизни вырисовывается светлый, романтичный образ молодого субалтерн-офицера Ромашова, взросление его...
«Каким образом может существовать сословие, — спрашивал сам себя Ромашов, — которое в мирное время, не принося ни одной крошечки пользы, поедает чужой хлеб и чужое мясо, одевается в чужие одежды, живет в чужих домах, а в военное время идет бессмысленно убивать и калечить таких же людей, как они сами?»
Захолустный городок на юге России, воинская часть N-ского пехотного полка. Куприн сам служил в армии и небольшие эпизоды, описывающие будни русской армии второй половины 19-го века, показаны автором очень ярко и исторически правдиво. В книге вы найдете колоритные образы русских офицеров, философские размышления о человеке и великий накал страстей. В окружении пьянства, разврата и тупой армейской жизни вырисовывается светлый, романтичный образ молодого субалтерн-офицера Ромашова, взросление его...
– Он меня ударил... в лицо! – сказал упрямо Ромашов, и вновь жгучая злоба тяжело колыхнулась в нем.
– Ну, так, ну, ударил, – возразил ласково Назанский и грустными, нежными глазами поглядел на Ромашова. – Да разве в этом дело? Все на свете проходит, пройдет и ваша боль и ваша ненависть. И вы сами забудете об этом. Но о человеке, которого вы убили, вы никогда не забудете. Он будет с вами в постели, за столом, в одиночестве и в толпе. Пустозвоны, фильтрованные дураки, медные лбы, разноцветные попугаи уверяют, что убийство на дуэли – не убийство. Какая чепуха! Но они же сентиментально верят, что разбойникам снятся мозги и кровь их жертв. Нет, убийство – всегда убийство. И важна здесь не боль, не смерть, не насилие, не брезгливое отвращение к крови и трупу, – нет, ужаснее всего то, что вы отнимаете у человека его радость жизни. Великую радость жизни! – повторил вдруг Назанский громко, со слезами в голосе. – Ведь никто – ни вы, ни я, ах, да просто-напросто никто в мире не верит ни в какую загробную жизнь. Оттого все страшатся смерти, но малодушные дураки обманывают себя перспективами лучезарных садов и сладкого пения кастратов, а сильные – молча перешагивают грань необходимости. Мы – не сильные. Когда мы думаем, что будет после нашей смерти, то представляем себе пустой холодный и темный погреб. Нет, голубчик, все это враки: погреб был бы счастливым обманом, радостным утешением. Но представьте себе весь ужас мысли, что совсем, совсем ничего не будет, ни темноты, ни пустоты, ни холоду... даже мысли об этом не будет, даже страха не останется! Хотя бы страх! Подумайте!
Захолустный городок на юге России, воинская часть N-ского пехотного полка. Куприн сам служил в армии и небольшие эпизоды, описывающие будни русской армии второй половины 19-го века, показаны автором очень ярко и исторически правдиво. В книге вы найдете колоритные образы русских офицеров, философские размышления о человеке и великий накал страстей. В окружении пьянства, разврата и тупой армейской жизни вырисовывается светлый, романтичный образ молодого субалтерн-офицера Ромашова, взросление его...
Смело ныряйте в жизнь, она вас не обманет. Она похожа на огромное здание с тысячами комнат, в которых свет, пение, чудные картины, умные, изящные люди, смех, танцы, любовь – все, что есть великого и грозного в искусстве. А вы в этом дворце до сих пор видели один только темный, тесный чуланчик, весь в copy и в паутине, – и вы боитесь выйти из него.
Захолустный городок на юге России, воинская часть N-ского пехотного полка. Куприн сам служил в армии и небольшие эпизоды, описывающие будни русской армии второй половины 19-го века, показаны автором очень ярко и исторически правдиво. В книге вы найдете колоритные образы русских офицеров, философские размышления о человеке и великий накал страстей. В окружении пьянства, разврата и тупой армейской жизни вырисовывается светлый, романтичный образ молодого субалтерн-офицера Ромашова, взросление его...
Главное - не бойтесь вы, не бойтесь жизни: она веселая, занятная, чудная штука - эта жизнь. Ну, ладно, не повезет вам - падете вы, опуститесь до босячества, до пропойства. Но ведь, ей-богу, родной мой, любой бродяжка живет в десять тысяч раз полнее и интереснее, чем Адам Иванович Зегржт или капитан Слива. Ходишь по земле туда-сюда, видишь города, деревни, знакомишься со множеством странных, беспечных, насмешливых людей, смотришь, нюхаешь, слышишь, спишь на росистой траве, мерзнешь на морозе, ни к чему не привязан, никого не боишься, обожаешь свободную жизнь всеми частицами души... Эх, как люди вообще мало понимают! Не все ли равно: есть воблу или седло дикой козы с трюфелями, напиваться водкой или шампанским, умереть под балдахином или в полицейском участке. Все это детали, маленькие удобства, быстро проходящие привычки. Они только затеняют, обесценивают самый главный и громадный смысл жизни. Вот часто гляжу я на пышные похороны. Лежит в серебряном ящике под дурацкими султанами одна дохлая обезьяна, а другие живые обезьяны идут за ней следом, с вытянутыми мордами, понавесив на себя и спереди и сзади смешные звезды и побрякушки... А все эти визиты, доклады, заседания... Нет, мой родной, есть только одно непреложное, прекрасное и незаменимое - свободная душа, а с нею творческая мысль и веселая жажда жизни. Трюфели могут быть и не быть - это капризная и весьма пестрая игра случая. Кондуктор, если он только не совсем глуп, через год выучится прилично и не без достоинства царствовать. Но никогда откормленная, важная и тупая обезьяна, сидящая в карете, со стекляшками на жирном пузе, не поймет гордой прелести свободы, не испытает радости вдохновения, не заплачет сладкими слезами восторга, глядя, как на вербовой ветке серебрятся пушистые барашки!
Захолустный городок на юге России, воинская часть N-ского пехотного полка. Куприн сам служил в армии и небольшие эпизоды, описывающие будни русской армии второй половины 19-го века, показаны автором очень ярко и исторически правдиво. В книге вы найдете колоритные образы русских офицеров, философские размышления о человеке и великий накал страстей. В окружении пьянства, разврата и тупой армейской жизни вырисовывается светлый, романтичный образ молодого субалтерн-офицера Ромашова, взросление его...
Да разве он себя убивает - жалкий движущийся комочек, который называетя человеком? Он убивает солнце, жаркое, милое солнце, светлое небо, природу, - всю многообразную красоту жизни, убивает величайшее наслаждение и гордость - человеческую мысль! Он убивает то, что уж никогда, никогда не возвратится.
Захолустный городок на юге России, воинская часть N-ского пехотного полка. Куприн сам служил в армии и небольшие эпизоды, описывающие будни русской армии второй половины 19-го века, показаны автором очень ярко и исторически правдиво. В книге вы найдете колоритные образы русских офицеров, философские размышления о человеке и великий накал страстей. В окружении пьянства, разврата и тупой армейской жизни вырисовывается светлый, романтичный образ молодого субалтерн-офицера Ромашова, взросление его...
Для большинства в любви, в обладании женщиной, понимаете, в окончательном обладании, − таится что-то грубо-животное, что-то эгоистичное, только для себя, что-то сокровенно-низменное, блудливое и постыдное − черт! − я не умею этого выразить. И оттого-то у большинства вслед за обладанием идет холодность, отвращение, вражда. Оттого-то люди и отвели для любви ночь, так же как для воровства и для убийства...
Захолустный городок на юге России, воинская часть N-ского пехотного полка. Куприн сам служил в армии и небольшие эпизоды, описывающие будни русской армии второй половины 19-го века, показаны автором очень ярко и исторически правдиво. В книге вы найдете колоритные образы русских офицеров, философские размышления о человеке и великий накал страстей. В окружении пьянства, разврата и тупой армейской жизни вырисовывается светлый, романтичный образ молодого субалтерн-офицера Ромашова, взросление его...
Что умереть? Это чепуха - умереть... Душа болит у меня...
Захолустный городок на юге России, воинская часть N-ского пехотного полка. Куприн сам служил в армии и небольшие эпизоды, описывающие будни русской армии второй половины 19-го века, показаны автором очень ярко и исторически правдиво. В книге вы найдете колоритные образы русских офицеров, философские размышления о человеке и великий накал страстей. В окружении пьянства, разврата и тупой армейской жизни вырисовывается светлый, романтичный образ молодого субалтерн-офицера Ромашова, взросление его...
Она разлюбила меня за то, что я пью... впрочем, я не знаю, может быть, я пью оттого, что она меня разлюбила.
Захолустный городок на юге России, воинская часть N-ского пехотного полка. Куприн сам служил в армии и небольшие эпизоды, описывающие будни русской армии второй половины 19-го века, показаны автором очень ярко и исторически правдиво. В книге вы найдете колоритные образы русских офицеров, философские размышления о человеке и великий накал страстей. В окружении пьянства, разврата и тупой армейской жизни вырисовывается светлый, романтичный образ молодого субалтерн-офицера Ромашова, взросление его...
"Понимаете ли вы, сколько разнообразного счастия и очаровательных мучений заключается в нераздельной, безнадежной любви? Когда я был помоложе, во мне жила одна греза: влюбиться в недосягаемую, необыкновенную женщину, такую, знаете ли, с которой у меня никогда и ничего не может быть общего. Влюбиться и всю жизнь, все мысли посвятить ей"
Захолустный городок на юге России, воинская часть N-ского пехотного полка. Куприн сам служил в армии и небольшие эпизоды, описывающие будни русской армии второй половины 19-го века, показаны автором очень ярко и исторически правдиво. В книге вы найдете колоритные образы русских офицеров, философские размышления о человеке и великий накал страстей. В окружении пьянства, разврата и тупой армейской жизни вырисовывается светлый, романтичный образ молодого субалтерн-офицера Ромашова, взросление его...
А ведь и в самом деле бывают же в жизни чудеса! Или только в пасхальных рассказах?
В рассказе отразились воспоминания Куприна о пребывании в Московском Вдовьем доме на Кудринской площади, где после смерти отца Куприн прожил вместе с матерью, Любовью Александровной, с 1873 по 1877 год.
Впервые опубликован в газете «Русское слово», 1914, № 80.
Святая ложь — это такой трепетный и стыдливый цветок, который увядает от прикосновения.
В рассказе отразились воспоминания Куприна о пребывании в Московском Вдовьем доме на Кудринской площади, где после смерти отца Куприн прожил вместе с матерью, Любовью Александровной, с 1873 по 1877 год.
Впервые опубликован в газете «Русское слово», 1914, № 80.
Дальние проводы — лишние слезы.
В рассказе отразились воспоминания Куприна о пребывании в Московском Вдовьем доме на Кудринской площади, где после смерти отца Куприн прожил вместе с матерью, Любовью Александровной, с 1873 по 1877 год.
Впервые опубликован в газете «Русское слово», 1914, № 80.
— Ничего. Выдержим, маман!
Этот робкий, забитый жизнью человек всегда во время коротких и редких визитов к матери держится развязного, независимого тона, бессознательно подражая тем светским «прикомандированным» шалопаям, которых он в прежнее время видел в канцелярии. Отсюда и дурацкое слово «маман». Он всегда звал мать и теперь мысленно называет «мамой», «мамусенькой», «мамочкой», и всегда на «ты». Но в названии «маман» есть что-то такое беспечное и аристократическое.
В рассказе отразились воспоминания Куприна о пребывании в Московском Вдовьем доме на Кудринской площади, где после смерти отца Куприн прожил вместе с матерью, Любовью Александровной, с 1873 по 1877 год.
Впервые опубликован в газете «Русское слово», 1914, № 80.