Цитаты из книг
«Не надо сильных эмоций. Воспринимай все хладнокровно!» – вот девиз теперешних молодых. Многие молодые люди не верят в брак, даже в то, что можно любить друг друга и иметь детей.
В четвертом романе о талантливом мистере Рипли герой выступает в неожиданной роли «наставника молодежи», взяв на себя заботу о юном отцеубийце, с которым у него, естественно, возникло полное взаимопонимание.
Фрэнк с Томом зашли в помещение, где находилось около пятидесяти туристов и еще несколько человек из Восточного сектора — последние были нагружены свертками и пакетами с фруктами, консервами и колбасами, а также коробками, вероятно, с какой-то новой одеждой. Это были все больше пожилые люди, возвращавшиеся в Западный Берлин после очередного посещения своих детей и родственников.
Том и Фрэнк дождались, когда девушка за зарешеченным окном выкликнула их (семизначный) номер, после чего они были допущены в другую комнату с длинным столом, охраняемую солдатами в серо-зеленой форме. Им вернули паспорта, после чего обменяли дозволенные шесть с половиной дойчмарок на местные. Том небрежно засунул свои в задний карман брюк.
Наконец их выпустили на свободу, и они зашагали по Фридрихштрассе, которая продолжалась и тут, за Стеной. Том обратил внимание Фрэнка на дворцы прусской королевской семьи. Вид у них был обшарпанный, и Том с раздражением подумал о том, почему местные власти не удосужатся сделать их более презентабельными — не покрасят хотя бы и не расставят возле них кустики в кадках. Фрэнк безмолвно оглядывался по сторонам.
— Это Унтер ден Линден, — довольно мрачно сказал Том.
Он сделал над собой усилие и бодро потащил Фрэнка направо. Они снова оказались на Фридрихштрассе. Здесь было более оживленно. Возле кафе и ресторанов от дверей до середины тротуара тянулись длинные стойки, за которыми завсегдатаи хлебали суп, жевалисэндвичи и пили пиво. Среди них было много рабочих в запыленных комбинезонах.
— Куплю-ка я, пожалуй, ручку. Будет забавно иметь что-нибудь приобретенное в советском секторе, — сказал Фрэнк.
Они подошли к канцелярской лавке, но на входной двери красовалась красноречивая надпись: «Закрыто, потому что мне так захотелось». Том, смеясь, перевел ее на английский и сказал, что наверняка им скоро попадется еще один магазин. Вскоре они действительно нашли еще один, но и он был закрыт. Записка на дверях гласила: «Закрыто по случаю похмелья». Фрэнк пришел в полное изумление:
— Это у них такой своеобразный юмор, что ли? — озадаченно произнес он. — Потому что если всерьез, то это просто полное разгильдяйство!
Томом постепенно стало овладевать уныние — точно такое же, как во время того, первого посещения Восточного сектора. Особенно угнетающе действовал на него вид людей, одетых серо и бедно. Если бы не желание Фрэнка увидеть все своими глазами, Том ни за что не поехал бы сюда второй раз.
В четвертом романе о талантливом мистере Рипли герой выступает в неожиданной роли «наставника молодежи», взяв на себя заботу о юном отцеубийце, с которым у него, естественно, возникло полное взаимопонимание.
"Чувство вины, испытываемое им, обязательно должно как-то проявиться, - думал Том, - и не обязательно это проявление должно стать зеркальным отражением, иллюстрацией прожитого. Оно может принять самую странную форму, иногда неожиданную не только для окружающих, но и для самого человека".
В четвертом романе о талантливом мистере Рипли герой выступает в неожиданной роли «наставника молодежи», взяв на себя заботу о юном отцеубийце, с которым у него, естественно, возникло полное взаимопонимание.
В конце концов, что такое храбрость? Это не свойство человека, это состояние его души. Перед лицом смерти, когда ты видишь дуло пистолета или чувствуешь на горле лезвие ножа, здравый смысл тебе не помощник...
В четвертом романе о талантливом мистере Рипли герой выступает в неожиданной роли «наставника молодежи», взяв на себя заботу о юном отцеубийце, с которым у него, естественно, возникло полное взаимопонимание.
Думать о нескольких вещах сразу — значит не думать ни о чем...
В четвертом романе о талантливом мистере Рипли герой выступает в неожиданной роли «наставника молодежи», взяв на себя заботу о юном отцеубийце, с которым у него, естественно, возникло полное взаимопонимание.
На предпоследней странице была целая куча объявлений по поводу того, как найти себе идеального партнера: «Жизнь коротка, так спешите осуществить свое заветное желание!». Объявления сопровождались иллюстрациями самых разнообразных надувных кукол — от пятидесяти девяти до трехсот девяноста франков за штуку. Они способны были вытворять что угодно, их можно было заказать по почте и получить в запакованном виде. «Интересно, каким образом их надувают? — подумал Том. — Весь дух выйдет, пока такую надуешь. И потом, что подумает та же экономка или кто-нибудь из друзей, если застанет мужчину с насосом в руках при том, что рядом нет велосипеда? Или еще забавнее: предположим, экономка увидит в постели надутую резиновую барышню и подумает, что перед ней труп. Или откроет дверцы гардероба, и оттуда вывалится кукла в человеческий рост. Можно купить себе не одну, а несколько таких созданий и держать одну в качестве жены, а двоих или троих — в качестве любовниц и таким образом пребывать постоянно в мире своих фантазий».
В четвертом романе о талантливом мистере Рипли герой выступает в неожиданной роли «наставника молодежи», взяв на себя заботу о юном отцеубийце, с которым у него, естественно, возникло полное взаимопонимание.
А что еще, кроме надежды, пусть самой несбыточной, требуется человеку, чтобы идти по жизни?
В четвертом романе о талантливом мистере Рипли герой выступает в неожиданной роли «наставника молодежи», взяв на себя заботу о юном отцеубийце, с которым у него, естественно, возникло полное взаимопонимание.
Человеческое эго, его мораль, его душевные силы — все то, что принято туманно называть «будущим», — разве все это не зависит в конечном счете от кого-то другого? Очень немногие могут добиться всего в одиночку.
В четвертом романе о талантливом мистере Рипли герой выступает в неожиданной роли «наставника молодежи», взяв на себя заботу о юном отцеубийце, с которым у него, естественно, возникло полное взаимопонимание.
"Под чужой маской чувствуешь себя свободнее, как это ни парадоксально, именно чужое платье позволяет тебе в большей мере быть самим собой" (Том Рипли)
В четвертом романе о талантливом мистере Рипли герой выступает в неожиданной роли «наставника молодежи», взяв на себя заботу о юном отцеубийце, с которым у него, естественно, возникло полное взаимопонимание.
Очевидно, каждое поколение что-то теряет и отчаянно пытается найти нечто новое, чтобы зацепиться за это.
В четвертом романе о талантливом мистере Рипли герой выступает в неожиданной роли «наставника молодежи», взяв на себя заботу о юном отцеубийце, с которым у него, естественно, возникло полное взаимопонимание.
Любовь настоящая, а не романтическая, любовь, над которой он был не властен, чудесным образом спасла его, он это чувствовал, как и то, что с любовью ушел страх перед смертью.
В третьем романе американской писательницы Патриции Хайсмит (1921 – 1995) о талантливом мистере Рипли герой из чистого альтруизма и отчасти ради собственной выгоды затевает тонкую игру, результатом которой становится гибель не одного человека.
Думаю, мало кто привыкает к мафии и доживает до того дня, когда можно о ней рассказать. Уцелеть можно, но комфортно чувствовать себя все равно не будешь.
В третьем романе американской писательницы Патриции Хайсмит (1921 – 1995) о талантливом мистере Рипли герой из чистого альтруизма и отчасти ради собственной выгоды затевает тонкую игру, результатом которой становится гибель не одного человека.
Джонатан Тревани, на вид такой невинный и весь такой правильный, не устоял перед деньгами (а что ещё можно было ожидать?) и совершил убийство! Том и сам однажды не устоял тогда, с Дикки Гринлифом, может быть, Тревани – один из нас? Но «мы» для Тома Рипли означает только Тома Рипли.
В третьем романе американской писательницы Патриции Хайсмит (1921 – 1995) о талантливом мистере Рипли герой из чистого альтруизма и отчасти ради собственной выгоды затевает тонкую игру, результатом которой становится гибель не одного человека.
Мафиози – группа милых, ссорящихся друг с другом из-за пустяков семейств, которых, по утверждению Итало-американской лиги, нет вообще, это всего лишь плод фантазии сочинителей романов.
В третьем романе американской писательницы Патриции Хайсмит (1921 – 1995) о талантливом мистере Рипли герой из чистого альтруизма и отчасти ради собственной выгоды затевает тонкую игру, результатом которой становится гибель не одного человека.
Всякий раз, когда у него спрашивали паспорт, будь то портье или служащий пограничного контроля, он чувствовал себя так, словно был на приеме у врача и его просили раздеться
Произведения Патриции Хайсмит признаны литературной классикой XX века. Критики в Америке и Европе, собратья по перу всегда отзывались о творчестве писательницы только в превосходной степени. «Два лика января» — одно из лучших ее произведений. Это остросюжетный роман-притча о поэте, который решает преступить закон, пытаясь залечить старую душевную рану, о, казалось бы, благополучном бизнесмене, который на самом деле сколотил состояние с помощью мошенничества, о женщине, которая для первого из...
Анна боготворила все английское, при том что никогда не была в Англии, а старания овладеть языком расширили ее словарь лишь до десяти-двенадцати слов.
Произведения Патриции Хайсмит признаны литературной классикой XX века. Критики в Америке и Европе, собратья по перу всегда отзывались о творчестве писательницы только в превосходной степени. «Два лика января» — одно из лучших ее произведений. Это остросюжетный роман-притча о поэте, который решает преступить закон, пытаясь залечить старую душевную рану, о, казалось бы, благополучном бизнесмене, который на самом деле сколотил состояние с помощью мошенничества, о женщине, которая для первого из...
Отсутствие новостей уже неплохая новость.
Произведения Патриции Хайсмит признаны литературной классикой XX века. Критики в Америке и Европе, собратья по перу всегда отзывались о творчестве писательницы только в превосходной степени. «Два лика января» — одно из лучших ее произведений. Это остросюжетный роман-притча о поэте, который решает преступить закон, пытаясь залечить старую душевную рану, о, казалось бы, благополучном бизнесмене, который на самом деле сколотил состояние с помощью мошенничества, о женщине, которая для первого из...
...время старит людей, но не их чувства.
Произведения Патриции Хайсмит признаны литературной классикой XX века. Критики в Америке и Европе, собратья по перу всегда отзывались о творчестве писательницы только в превосходной степени. «Два лика января» — одно из лучших ее произведений. Это остросюжетный роман-притча о поэте, который решает преступить закон, пытаясь залечить старую душевную рану, о, казалось бы, благополучном бизнесмене, который на самом деле сколотил состояние с помощью мошенничества, о женщине, которая для первого из...
Его подчеркнутое достоинство, часто принимаемое другими за высокомерие, мало вязалось с потрепанным пальто и стоптанными туфлями. Однако держался он настолько уверенно, что на его одежду окружающие обращали внимание в последнюю очередь.
Произведения Патриции Хайсмит признаны литературной классикой XX века. Критики в Америке и Европе, собратья по перу всегда отзывались о творчестве писательницы только в превосходной степени. «Два лика января» — одно из лучших ее произведений. Это остросюжетный роман-притча о поэте, который решает преступить закон, пытаясь залечить старую душевную рану, о, казалось бы, благополучном бизнесмене, который на самом деле сколотил состояние с помощью мошенничества, о женщине, которая для первого из...
Человек без уверенности - ничто.
Произведения Патриции Хайсмит признаны литературной классикой XX века. Критики в Америке и Европе, собратья по перу всегда отзывались о творчестве писательницы только в превосходной степени. «Два лика января» — одно из лучших ее произведений. Это остросюжетный роман-притча о поэте, который решает преступить закон, пытаясь залечить старую душевную рану, о, казалось бы, благополучном бизнесмене, который на самом деле сколотил состояние с помощью мошенничества, о женщине, которая для первого из...
admin
добавил цитату
из книги
«Незнакомцы в поезде»
3 года назад
… любовь - это всегда не более чем иллюзия, правдоподобная, но обманчивая, дразнящая, мучительная.
… любовь - это всегда не более чем иллюзия, правдоподобная, но обманчивая, дразнящая, мучительная.
«Незнакомцы в поезде» — дебютный роман Патриции Хайсмит, изданный в 1950 г. и сразу замеченный критикой. Знаменитый Альфред Хичкок также обратил на него внимание — его чрезвычайно заинтересовал мотив перекрестного убийства, на котором построен сюжет книги. В одном из интервью он сказал: «Разве эта задумка не восхитительна? Ее можно разбирать без конца». Итак, в поезде встречаются двое — молодой архитектор Гай Хэйнс и весьма загадочный человек по имени Энтони Бруно. Энтони делает Гаю...
Приобретенные вкусы всегда приятнее... и от них труднее избавиться.
Случайная встреча двух одиноких женщин. Вспыхнувший страстный роман. Культовая лесбийская книга, ставшая классикой. Тереза, едва сводящая концы с концами юная продавщица из универмага, и Кэрол, домохозяйка, завязшая в тяжелом бракоразводном процессе, оставляют подавляющую повседневность ради свободы открытых дорог, где может расцвести их любовь. Однако выбор между дочерью и возлюбленной, который вынуждена сделать Кэрол, разрушает их обретенную идиллию. Мастерски выписанные Хайсмит живые...
Ничто из того, что касалось Ричарда, не значило для нее так много по сравнению с тем, как Кэрол вытирала лицо полотенцем.
Случайная встреча двух одиноких женщин. Вспыхнувший страстный роман. Культовая лесбийская книга, ставшая классикой. Тереза, едва сводящая концы с концами юная продавщица из универмага, и Кэрол, домохозяйка, завязшая в тяжелом бракоразводном процессе, оставляют подавляющую повседневность ради свободы открытых дорог, где может расцвести их любовь. Однако выбор между дочерью и возлюбленной, который вынуждена сделать Кэрол, разрушает их обретенную идиллию. Мастерски выписанные Хайсмит живые...
Это было легко сказать, легко думать, что она сможет смотреть на него, когда увидит его рядом, но какой был толк даже пробовать, если это смахивало на то, будто тебе в лицо выстрелили пушечным ядром?
Случайная встреча двух одиноких женщин. Вспыхнувший страстный роман. Культовая лесбийская книга, ставшая классикой. Тереза, едва сводящая концы с концами юная продавщица из универмага, и Кэрол, домохозяйка, завязшая в тяжелом бракоразводном процессе, оставляют подавляющую повседневность ради свободы открытых дорог, где может расцвести их любовь. Однако выбор между дочерью и возлюбленной, который вынуждена сделать Кэрол, разрушает их обретенную идиллию. Мастерски выписанные Хайсмит живые...