Повернувшись к полуразрушенной белой стене одного из домов, Гвоздь вскинул брайан и стал строчить из него со скоростью взлетающего на орбиту стрэйнджера. На гладкой поверхности сначала беспорядочно стали темнеть кривые линии, а потом четко вырисовываться мужской силуэт, с каждым выстрелом все больше обретавший схожесть с командором.
— Пойдет? — закончив работу, поинтересовался Стэн у подошедшего к нему почти вплотную Райдэка.
— Отличная мишень, — заметил командор,
разглядывая свою копию на стене.
— Мишень без меткого выстрела отличной не бывает, — спустил курок Стэн и три коротких выстрела сделали дырки в ее голове, груди и…
Я едва не взвыла. Ну какого хрена? Твою мать, Гвоздь, и ты туда же.
— У вас есть претензии к моим яйцам? — небрежно поинтересовался Райдэк у Стэна.
— В принципе, да, — тихо и беззлобно ответил Гвоздь. — Вы меня простите за грубость, но они слишком близко стали подкатываться к нашему капитану. (читать нижнюю вперед).
— Это просто невероятно, — протянул лейтенант, активируя уничтоженные голограммы. — Голова-сердце, голова-сердце, — мечась взглядом от одного показателя на экране к другому, повторял он.
Близнецы, конечно, выпендрились. Могли бы и просто завалить всех ботов за пару секунд, но они сделали по два прицельных выстрела в каждую мишень, пробив им голову и сердце.
— Значит, про орех — это правда, — пристально глядя на моих парней, вдруг протянул Райдэк. — Вы действительно сбивали орех с ее головы?
Я не поняла? Он решил, что я вру? Вот козел.
Гвоздь удивленно посмотрел на меня, затем на Райдэка, а потом безразлично фыркнул:
— Я могу и с вашей сбить, если прикажете.
— Ореха у меня с собой нет, — прищурился командор. — Но можно, например, измерить мои размеры… Рост, объем грудной клетки…
Выразительно посмотрев на Стэна, я отрицательно качнула головой, и он, скорчив кислую мину, вяло выдал:
— А чего их мерить? Я вам их и так нарисую.
Люди, позволяющие эмоциям брать над собой верх, теряют контроль и совершают ошибки.
— Куда ты меня тащишь? — болтаясь за мощной спиной друга, протестующе хлопнула его ладонью.
— Иду топить тебя в океане, — важно сообщил Стэн. — Отомщу и за упущенную лакриду, и за конфискованный брайан.
— У тебя же его еще не отобрали?
— А я работаю на опережение, —
Развернув то, что она мне предлагала надеть, я грязно выругалась. Я в жизни такого непотребства не носила. Бог с ним, с прозрачным кружевным бюстье, которое разве что создавало видимость прикрытия груди, но трусы… Если те треугольнички с веревочками, что впарила мне Зарта, можно было назвать трусами, тогда то, что я обычно носила, можно было смело назвать бронежилетом.
— Пошел в черную дыру, — завуалированно послала друга в задницу я
И какого хрена ты вообще в легион пошла, с такой-то родословной?
— Родословную хотела подпортить.
— Сапс, вы издеваетесь? — разозлилась я. — Команда — это святое, семья. Это вообще все равно, что спать с братьями.
— Себя предлагать не буду, — выдержав мой холодный и злой взгляд, ехидно выдал Мердок.
— Я столько не выпью, — не заржавело за мной
— Девушка, извините, а вам что, бокс нравится?
...
— Нет, мне нравятся исключительно боксеры.
Иногда чтобы победить приходится отступать...
— У вас мужчин всегда какая-то особо избирательная справедливость, когда дело касается женщин. Ну, правильно, это только ваши дела могут быть важными и неотложными.
Мужчина, бросающий женщину в беде, вообще не достоин называться мужчиной — это особь в штанах!
Дети не умеют льстить, они говорят, что видят и чувствуют сердцем.
— Ты что, жениться собрался? — ошалело уставился на него Егор.
...
— Нифигасе, — присвистнул тот. — Клиент созрел, а я не в курсе. И кто она?
— Ты на дорогу смотри.
— Нет, ну правда, кто? — не унимался Егор, умудряясь крутить баранку и корчить забавные рожи. — Я последнее время баб постоянных у тебя не видел.
— Она не баба, — жестко отрезал Влад, и у Егора внезапно отвисла челюсть и глаза полезли на лоб.
— Ты это… Ты не это, — останавливая машину, промямлил он. — Ты что, из этих?
— Кого этих? — непонимающе нахмурился Вольский.
— Ну, этих… — Егор покрутил руками в воздухе, демонстрируя странный жест. — Голубцов.
— Ты что, совсем придурок? — задохнулся от возмущения Влад.
— Так раз она не баба, тогда кто? — на лице Егора отразился весь широкий спектр эмоций от недоумения до испуга.
— Идиот, — выругался Влад. — Она женщина — умная, добрая, нежная и очень красивая.
«Если человек очень сильно чего-то хочет, то все силы вселенной помогают ему в этом».
голодный мужчина - злой мужчина....
Я дерево на отшибе, огромна крона моя.
Попробуйте, отыщите другое такое, как я.
Я гордое и упорное, я выживу всем назло.
В центре земли мои корни и небо на плечи легло…
Слава — капризная дама, и она не прощает неудачников...
Среди пресыщенья, среди изобилья,
Вдали от безжалостных будничных нужд,
Внезапно у женщины выросли крылья.
Зачем тебе крылья? — спросил её муж –
До службы добраться? Так лучше в машине.
На рынок за мясом? Полезно пешком.
И кажутся крылья такими большими,
Как будто идёшь за плечами с мешком.
Девчонке и то этих крыльев не нужно,
Но если неймётся — пускай пофорсит.
А женщине зрелой, к тому же замужней,
С крылами ходить неудобство и стыд.
Но женщина, хлопнув отчаянно дверью,
Пошла, спотыкаясь, как будто впотьмах,
И вышла на белый берег забвенья,
И сделала первый решительный взмах.
— А где десерт? — не найдя на столе ничего на него похожего, вопрошающе посмотрел на меня Райдэк.
— Десерт "Мозг командора" следует подавать исключительно в охлажденном виде, — очень серьезно сообщила я и, щелкнув пальцами, кивнула Эйку, чтобы нес Райдэку желе. — Есть его нужно медленно и маленькой ложечкой, — с придыханием произнесла я. — Так намного вкуснее.
...Это выглядело со стороны так приторно-сладко, что хотелось пойти и заесть это безобразие чем-то кислым...
Если хотите быть счастливыми - просто будьте. Не прогоняйте свою судьбу, не обижайте и не отталкивайте. Держите её крепко за руку и разрешайте ей всегда идти рядом с вами по выбранному пути. И тогда всё у вас будет хо-ро-шо.
Лучше слов о нас рассказывают наши поступки. И если каждый прожитый день доказывать делом друг другу свои чувства, то это намного лучше любых, самых высокопарных признаний.
Дети - это и есть наше самое большое достижение и ценность, след во Вселенной, который мы оставляем после себя - жизнь во имя жизни.
Иногда прощение , дарованное обидчику ,приносит куда больше удовлетворения , чем самая изощрённая месть .