– Вот тогда, похоже, Беата и решила, что я – прекрасная партия для оставшейся в одиночестве Шарлотты, – неожиданно продолжил Макс. – Пожар случился весьма кстати. Правда, их расчеты не оправдались: я поселил погорелиц в поместье, а не в своем столичном доме. А сам наезжал туда крайне редко, что затрудняло задачу соблазнения столь подходящего холостяка.
«Дура ты, Анна Николаевна, – отругала себя я. – Позабыла, какая у твоего мужа должность? Решила, что он настолько слеп, что не разглядит намерений этих двух хищниц?» Да уж, наивно с моей стороны.
– А бабушка и дедушка по другой линии? Они тоже умерли?
– Для меня – давно. Они так и не приняли мою маму, отказались от сына, взявшего в жены купеческую внучку. Потом, когда я стал придворным магом, они решили наладить отношения со мной. Вот только я так и не забыл нашей единственной встречи много лет назад. Навсегда запомнил, как они отвернулись от десятилетнего сироты, сделав вид, что не замечают меня.
– А вы, значит, та самая отважная девушка, что не побоялась соединить свою судьбу с Первым министром?
Я растянула губы в ответной улыбке.
– А почему я должна бояться? Брак с богатым влиятельным молодым красавцем – предел мечтаний любой юной девы, не так ли?
Я фыркнула.
– А мой муж похож на человека, который станет отчитываться перед тестем?
Магдален покачала головой.
– Нет.
И сразу же стало понятно и то, что о своих делах муж вряд ли станет мне рассказывать. В ближайшее время – так уж точно. А потом – посмотрим. Я, конечно, не королева, но сдаваться не намерена.
Несколько проведенных вместе ночей и одно пережитое покушение – еще не повод доверять женщине. Как и мужчине.
– В любом случае, это в прошлом, к счастью. Теперь вам доступны все светские развлечения. Походы в театр, балы, приемы. Вы любите театр, Анита?
Заядлой театралкой я не могла себя назвать даже в прошлой жизни, а уж в этой…
– Не знаю, ваше величество. Я никогда не была в театре.
– Да, действительно. Как я позабыла?
Позабыла ли? Или нарочно подчеркнула мою неотесанность?
Нет, не стану я ей говорить о своих подозрениях в отношении королевы и Родвига. А перед ясные очи соперницы действительно пока что лучше предстать в виде бледной моли: пусть недооценивает.
– Провинциальные нравы, – едва слышно фыркнула Шарлотта. – Мне бы и в голову не пришло покупать что-либо на ярмарке.
Я не очень любила Эстеллу. Вернее, даже так: я очень не любила Эстеллу. Но спускать милейшей Лотти с рук слова в адрес невестки не собиралась.
– Конечно, дорогая. Вам ведь нелегко, наверное, приходится: вы полностью зависите от моего мужа. Я бы на вашем месте тоже не стала ничего покупать даже на ярмарке. Вплоть до пирожков или кружки эля, ведь у вас сейчас каждый медяк на счету.
– Да, вы правы, дорогая тетушка, я немного устала. Понимаете, мне не удалось выспаться.
– Ах, дорогая, как жаль! – тут же закудахтала Беата. – Вам было душно? Или постель не слишком удобна?
– Нет, мой супруг не давал мне спать чуть ли не до утра, – брякнула я.
У Магдален округлились глаза. Шарлотта поперхнулась вином, которое как раз отхлебнула из бокала. У тетушки вытянулось лицо.
– Говорят, одну из своих любовниц он… ну… ты… понимаешь… прямо в кабинете!
– Что он с ней сделал? – прикинулась я невинной дурочкой.
– Ну… это… то самое…
– Что «то самое»?
И это замужняя женщина! Бедный, бедный Теренс!
– Заставил отдаться ему, вот!
– Хотела покончить со своей жалкой жизнью? – ядовито спросила она. – Даже руки на себя наложить не сумела. Уверена, ты специально устроила этот спектакль, Анита. Думала, что все бросятся жалеть несчастную девочку, да? И отменят церемонию. Вот только в этот раз по-твоему не получилось. Мейн Варн все равно выдаст тебя замуж.
– А ты рассчитываешь получить новое платье? – язвительно прохрипела я. – Или колечко? Или что пообещал тебе мой глупый братец с вырученных за сестру денег?
Дура, как есть дура, даром что тридцать два в прошлом месяце стукнуло, а ума так и не нажила. Наговорили мы друг другу на прощание столько всяких гадостей, что до сих пор вспоминать неловко. Я узнала, что со мной и в люди-то выйти стыдно, ведь я прямо за столом за телефон схватиться могу и приняться обсуждать деловые вопросы. И что хозяйка аховая, только и способна, что готовую еду в микроволновку сунуть. И в постели – бревно бревном.
– Вы ведь понимаете, Анна Николаевна, – растерянно бубнил Геннадий Ильич, мой непосредственный начальник, именуемый за глаза Генашей, вручая мне свежеподписанный приказ, – тяжелые времена, сокращение штатов. Мне жаль, очень жаль.
Разумеется, я все понимала. Более того, уже успела повидать «замену». Девица лет двадцати – двадцати двух. Укладка из дорогого салона, острые ногти – с ума сойти! – со стразами (и как только печатать собирается?), длинные ровные загорелые ноги с тонкими щиколотками, бюст размера эдак четвертого, декольте и юбка по типу «широкий пояс». У нее точно нет моих знаний и опыта общения с клиентами, зато этот самый опыт в иных делах определенно имеется.
Всегда была уверена, что из хороших продуктов получить несъедобное блюдо надо еще умудриться. Для этого тоже нужен талант - или антиталант, если вам так угодно.
- Ну вас не убили, не похитили и ничего вам не сделали. Состава преступления пока нет. Как убьют - сообщите. Мы немедленно начнем расследование.
Сколько бы воды не припас, а первого января вечно оказывается, что недобор.
Чтобы попасть в историю надо быть выдающейся личностью, а вот чтобы вляпаться ... просто быть.
Читайте сказки, мои дорогие, там вся многовековая мудрость. Разве хоть одна принцесса сама перековывала коня? Так нечего и нынешним женщинам самостоятельно менять резину.