Уже десять лет прошло, но все равно противно вспоминать: детство предполагаемого вундеркинда, родители, заставившие его пойти учиться на математика, где у него не хватило способностей, слезы и крики дома, пока он не убедил наконец родителей, что он не таков, как они думали.
В тридцати километрах от Хамида, полускрытое серым туманом, виднелось место посадки, отмеченное стеклистыми полосами. Учебники истории сообщали, что три года ушло на спуск всех людей и того, что удалось спасти от огромного корабля. Даже сейчас еще стекло слабо излучало - добавочная причина миграции с перешейка на Уэстленд.
Хамид подавил желание обернуться на Маркетт. Обычно это было его любимое место: столица планеты, население четыреста тысяч - настоящий город. В детстве поездка в Маркетт заменяла путешествие к дальним звездам. Но сейчас мечту сменила реальность, а звезды так близко…
Она часто высказывалась в стиле оракула. Но Хамид знал Болтунью всю жизнь. Чем длиннее ее комментарий, тем меньше она поняла.
Болтунья скакала по камням быстрее, чем Хамид мог даже надеяться идти. Но каждые несколько секунд она останавливалась и смотрела, не отстал ли он. Хамид покачал головой и пошел вниз. Черта с два он будет ломать себе ноги, пытаясь угнаться за этой тварью. Откуда бы она родом ни была, кажется, зима в окрестностях Маркетта была для нее наиболее приятным временем года, будто такая погода у нее на родине все время. Хоть на цвет ее посмотреть, черный с белым, широкими кругами и спиралями. Такой узор бывает у тюленей на льду. В снегу ее практически не видно.
Ему позарез нужен был добрый совет. Уже пять лет прошло, как он последний раз обращался за помощью к отцу, и черт его побери, если он снова это сделает.
На Средней Америке жили десять миллионов человек. Не меньше миллиона питали романтические грезы о том, чтобы попасть Вовне. Не менее десяти тысяч отдали бы все, что у них было, чтобы выбраться из Медленной Зоны, жить в цивилизации, охватывающей тысячи миров. Последние десять лет вся Средняя Америка знала о грядущем прибытии Каравана. Почти все эти годы - половину своей жизни, всю, после того, как он ушел с математического, - Хамид провел, готовясь, обучаясь тому, что могло бы дать ему билет Вовне.
Средняя Америка не имела ничего, что могло бы заинтересовать более рассудочных обитателей Вовне. Планета торчала на девять световых лет внутри Медленной Зоны: любая торговля будет медленной и дорогой. Технология Средней Америки была отсталой и, учитывая местоположение планеты, никогда не могла бы стать конкурентоспособной. В пользу этого невезучего мира было только одно: он был непосредственной колонией Старой Земли, причем одной из первых. Трагический полет большого корабля продолжался двадцать тысяч лет - достаточно, чтобы Земля стала легендой для Человечества.
Никому не заставить умных людей бороться с системой, которая предоставляется им вполне разумной.
Мужчины придумали для своих невест строгие правила, сами вот только никогда им не следуют.
Форма определяется функцией.
Странные маленькие иностранцы светились юностью, интеллектуальным идеализмом и особенно – искренностью. Жалко ребят.
Мой дорогой папаша всегда говорил: когда все вокруг теряют голову, ты просто вспомни, что в фунте как было двадцать шилингов, так и осталось.
Насколько же это далеко от правды. Правду бумага не выдержит.
В истории нет ничего закономерного. Никакого прогресса, никакой справедливости, один бессмысленный ужас.
Я могу ошибаться в чем-то, а они ошибаются полностью .
- Силы небесные! Что это за вонь? - Темза, сэр.
По неисповедимой мудрости господней почти все, что развращает душу, разлагает также и плоть.
По неисповедимой мудрости господней почти все, что развращает душу, разлагает также и плоть.
Никому не заставить умных людей бороться с системой, которая предоставляется им вполне разумной.
Мужчины придумали для своих невест строгие правила, сами вот только никогда им не следуют.
Форма определяется функцией.
Странные маленькие иностранцы светились юностью, интеллектуальным идеализмом и особенно – искренностью. Жалко ребят.
Мой дорогой папаша всегда говорил: когда все вокруг теряют голову, ты просто вспомни, что в фунте как было двадцать шилингов, так и осталось.
Насколько же это далеко от правды. Правду бумага не выдержит.