Угрюм-река. Книга 2

Нашего Прохора родил Петр Данилыч, развратник и пьяница. Петра же Данилыча родил дед Данило, разбойник. Яблоко, сук и яблоня – все от единого корня, из одной земли, уснащенной человеческой кровью.

Есть и среди купцов люди. Но редко. Это феномен.

Прохор Громов идёт по земле сильной ногой, ворочает тайгу, как травку… И пусть лучше никто не становится поперек дороги. Вот!..

Только что же это с Прохором? Совесть ли пробудилась под тяжким грузом вины или неуемная страсть к водке и кокаину шутит зло с его разумом. Слышит Громов голоса мертвых и видения начались одно другого страшнее.

У Шишкова слово редкой силищи. Если ведет речь о тайге, то аж комар в ухе звенит. Описывает уход Громова во мрак безумия – перекрестишься. Пожар в лесу – искрами со страниц сыпет. Много легенд ходит о тайге. Загадочный и суровый край. С таким проводником как Шишков вы увидите его со всех сторон. С высоты птичьего полета слепят глаза солнечные блики реки, ночью разбойники и спиртоносы режут друг другу глотки, по-детски наивные и добрые тунгусы спиваются и хранят тайну о золоте, чтобы не пришел русский мужик и не перевернул всю тайгу корнем вверх. Но шило в мешке не утаишь. И вот уже растут на диких склонах заводы и золотые прииски, гибнет народ на непосильной работе. Создается капитал. Прохор получает миллионы и ест стерлядь с икрой, чиновник получает 4000 в год и чувствует себя барином, кузнец работает 12-14 часов в сутки, ест тухлое мясо и получает 32 рубля в месяц. Спустя 10 лет каторжного труда здесь, на Угрюм-реке, зародятся первые истоки революции.

— Река бедовая, свирепая… Уж бог создал ее так, — спокойно говорит Фарков. - Она все равно, как человечья жизнь: поди пойми ее. Поэтому называется: Угрюм-река. Точь-в-точь как жизнь людская.

Вода, вода...кругом вода...

Каждый раз, когда собственный взгляд на прочитанное резко отличается от большинства, не устаешь удивляться как один и тот-же текст по-разному нами воспринимается.
Роман позиционируется как масштабное эпическое полотно, в котором нашли отражение судьбы не только главного героя Прохора Громова, принадлежавшего к буржуазному слою, но и выходцев из других социальных слоев, будь то рабочие, пролетариат или интеллигенция, занимающая промежуточное место между ними.

И на первый взгляд, и на второй, и даже на третий, все составляющие саги вроде как присутствуют. В центре повествования история неординарной колоссальной личности Прохора Громова, обладающего умом, деловой хваткой, имеющего массу идей и желание претворить их в жизнь, стремящегося так организовать собственное дело, целью которого станет завоевание огромного края.
Но на пути у него оказывается слишком много препятствий, вернее соблазнов, могущих погубить его самого и все его начинания.

И по сути, основная часть произведения и посвящена с одной стороны, претворению в жизнь самых невероятных планов и стремлений, а с другой, в связи с этим, борьбой с искушениями и постепенной деградацией героя как личности, чему немало способствовало множество жизненных обстоятельств, когда сила и желание сопротивления им оказалась чрезвычайно мала.

Тут есть место и детективу, и, конечно, любовной драме-драме с пылкими признаниями, отвергнутыми, страдающими, разлученными, предательству, а уж социально-психологической драмы по максимуму. От накала страстей и их обилия порой зубы сводит...

Действительно ли главный герой оказался таким ничтожным человеком, распоследним негодяем и преступником или то было желание автора показать нам низменного капиталиста, измывающегося над рабочими, не гнушающимся никакими средствами при выкачивании из них максимальной прибыли ? Вопрос вроде как открытый, когда каждый читающий отвечает на него по своему.
В противовес ему, конечно-же, показан прекраснодушный социалист Протасов, пекущийся не столько о прибыли, сколько о благе пролетариата. При этом не гнушающийся заводить шашни с женами начальников.

Вся вторая половина книги для меня стала чудовищной агиткой, написанной в самом худшем варианте соцреализма, да к тому-же до краёв наполненная водой, когда все содержание идет по принципу из пустого в порожнее. При таком объеме текста (900 страниц) ни один персонаж не вызывает сочувствия, ненависти, вообще каких-либо чувств, потому что не покидает ощущение их пляски под дудку автора, желающего показать загнивающий строй капитализма. От бесконечного нагнетания страстей и непрерывного опускания гг все ниже градус читательского неверия только возрастал во мне, превращаясь в негатив по отношению ко всему роману и тому лучшему, что было в первой его трети.

И в довершение о языке романа, который так усердно нахваливает большинство. Мне не понравилось ничего, никаких изысков в нем не увидела, кроме разве постоянного муссирования и акцентирования внимания на всем мерзком противном или просто неприятном: то гнилые зубы и запах изо рта, то кислый запах пота и гнилого мяса в комнате, то черви и личинки, то слюни во рту и все в таком духе...Премерзко, отвратно, противно, неприятно..

Чтение романа по сути превратилось в пытку, когда надо переплыть таки ту злополучную Угрюм-реку и не утонуть..., оставив позади всю накипь и разочарование...

Фильм "Угрюм-река", будучи просмотрен в подростковом возрасте, отчего-то произвёл мощнейшее впечатление и оставил сильнейший след в памяти и, соответственно, в зоне ожидания, и потому совет в годовом флэшмобе прочитать эту книгу был воспринят если не с восторгом, то с глубоким удовлетворением. Ну и не зря...

Роман-эпопея в качестве основного содержания предлагает читателям прожить 16 лет вместе с Прохором Г. — сначала с 17-летним парнем, а к концу книги 33-летним сибирским промышленником. Соответственно и по событийному ряду книга ощутимо разделена не только на главы, но и на смысловые и временнЫе куски.
Сначала мы знакомимся с Прохором и живём с ним несколько лет его жизни на переломе от юности к молодой зрелости. И Прохор этого периода предстаёт перед нами полным задора и романтики, собственного всесилия помноженного на внутреннее благородство и далеко идущие планы парнем. Совсем не хочется идти по САБЖу, но вот никак нельзя пройти мимо нравов тех лет (конец XIX века, Сибирь, глухой медвежий угол). Отец нимало не задумываясь отправляет 17-летнего парня за несколько сотен километров в северные сибирские места с рекогносцировочно-разведывательной целью — всё распознать и выведать, имея ввиду дальнейшее расширение сфер делового влияния и распространение деловой активности семьи в новые места. Однако этот чисто деляческий, на первый взгляд, подход, на самом деле имел ещё и другую, более личную и интимную цель — папашка Прохора при живой супружнице затеял крутить шашни и любиться амурами с одной из свободных женщин села (это я всё к нравам, к ним, родимым). Ну и закрутилось-завертелось там всё тогда, когда третьим лишним встал между отцом и Анфисой наш подрастающий и матереющий гуляка-парень.

Второй смысловой блок романа рассказывает нам об том, как молодой, но хваткий Прохор отделяется от отца и заводит своё собственное дело. Честолюбивые и предпринимательские планы Прохора состоят в том, чтобы распространить своё влияние на весь тамошний тысячекилометровый край, вытеснить конкурентов и стать самым влиятельным и богатым хозяином. Особенность этого периода жизни в том, что наш Прохор мечтает при этом быть справедливым и щедрым с рабочими, чтобы все были сыты и в достатке. Параллельно продолжает развиваться интрига с Анфисой, однако же появляется и новое значимое лицо в жизни Прохора. Перипетии сюжета таковы, что мотает нашего предприимчивого не только в хозяйственной деятельности парня туда-сюда довольно долго и много, однако же со временем «золотой телец» подминает Прохора, и перед нами постепенно начинает вырисовываться новое его лицо — жёсткое, властное, беспощадное и хитрое...

Тут мы расстаёмся с парнем Прохором, а сталкиваемся уже с молодым цепким Хозяином, Прохором Петровичем, золотопромышленником и владельцем фабрик и пароходов... И это уже совсем другой человек. Расчётливость его превращается в неуёмную жажду наживы, планы по освоению территории становятся планами по хищническому владению землями и водами, да и людьми тоже. Пресс и давление на рабочих жмёт всё сильнее и туже, но мы помним, что начало XX столетия в России отмечено довольно сильной революционной активностью. Не обходит эта «напасть» и предприятия Прохора, тем более, что и повода для возмущения среди рабочих хватает. Кровь, стрельба, смерти...

И казалось вот тут сейчас всё вернётся на круги своя, наш злодей вдруг одумается, ужаснётся содеянному и всё переменит, благо что и полуслучайная встреча со старцами максимально способствует этому... Но Шишков отлично знает психологию такого рода людей, и потому никакого хэппи-энда не будет...

В романе есть множество других, параллельных и вместе с тем накрепко смешанных и сплетённых воедино сюжетно-драматических линий. Тут вам и отношения с верным слугой и кунаком Ибрагимом, тут вам и семейная драма в семье Прохора, и любовные линии разных других персонажей, и революционная действительность того времени... А мастерски прописанный быт и нравы (ох, уж эти нравы!) — хоть простого сибирского рабочего люда, хоть коренных малых народов Сибири, хоть и российского купечества и промышленников, да и быт столичный мастерски штрихами набросан...

Другой особенностью книги стал авторский неповторимый шишковский литературный язык. Вот уже где неподражаемая никому манера изложения, вот уже где свой собственный наособинку стиль!

А вот теперь хочется вернуться к кинофильму и пересмотреть его наново, в другом возрасте и с другим качеством — зная литературную основу фильма.

А лодка то дырявая!

Мне обещали масштабное полотно сибирской жизни сибирских купцов до революции в Сибири. Масштабное. Эпичное. Вот как сама Угрюм-река, прообразом которой является Енисей. Я так и планировала - неспешное плавание на роскошном корабле по могучим водам вместе с угрюмым лоцманом, свистяще рассказывающим речные байки. А вышло все как-то наперекосяк: мне выдали дырявую лодку, то и дело набирающую воды по самые борта и норовящую сбросить незадачливых пассажиров, а лоцман и вовсе рехнулся на почве различных страстей, то любовная горячка захватит, то денежная.

Начало показалось интересным, умирает замшелый старик Громов, дед Прохора, и умирая, выдает сыну Петру тайну клада. Петр клад откопал и зажил - дом себе выстроил, обеды закатывает, полюбовницу вот завел - Анфиску, красоты невероятной, грудь - во! бедра - два раза во! И черт бы побрал эту Анфису, всех мужиков кругом пленила, тянутся они к ней как мухи на... мед. Прохора же Громов отец отсылает на Угрюм-реку - опыта торговли набираться, да Сибирь повидать. Прохору 17-18 лет, и на уме будущая торговля, да бабы. Любые бабы подойдут, даже мистические. Синильга вот, тунгусская шаманка, задушенная и выброшенная в колодец, мужем, ему повстречалась (то ли нет), из мыслей теперь нейдет. И это все интересно.

А вот после счастливого возвращения Прохора домой читать книгу стало невыносимо. Прохор встретился с Анфисой, и все, книге капец. Анфиса играет в Настасью Филипповну, стой здесь - иди сюда, потом Прохор играет все в ту же игру, потом Петр Данилыч, отец Прохора, потом Илья Сохатых, приказчик в лавке Петра, и все к Анфисе льнут, а Анфисе истерит, и все это зашкаливает далеко за 10 баллов. И ладно бы все эти страстишки перемежались хоть чем-нибудь: историей края, рассказами о торговле в Сибири, нет, истерика следует за истерикой, Анфису уже хотелось пристрелить самой. И тут я сдалась. Далее я читала по диагонали, ибо сил выносить все это не было никаких.

Автор уводит Прохора из наивных мальчишек в прожженные капиталисты, и метаморфоза эта отвратительна. Все, что не рабочий - то мерзавец. Честных капиталистов не было, и вообще любой, кто задумается о собственных денежках - мерзок. Так и Нину Громову, жену Прохора, автор ни с того ни с сего перевел из меценатки, заботящейся о бедных и больных, все туда же, в отвратные бизнесмены. Скучно.

Пожалуй, скука - это главная претензия. И больше добавить нечего.

Страх и отвращение в Солотче.

Отвращение. Части 5 и 6. Расцвет Прохора Громова. Его "Кровавое воскресенье". Ужас и боль от невозможности изменить, предотвратить, остановить весь этот кошмар с рабочими. Омерзение от Прохора и его упёртости.

Страх. Части 7 и 8. Распад личности Прохора Громова. Ужас от "гниения" его души. Мороз по коже от фразы: "его мысли рассыпались, как ртуть по стеклу". Ещё Шишков радует нас весьма правдоподобными картинами смерти. Короче, это, пожалуй, самая страшная книга из мною прочитанных. По тягости впечатления спорит только с "Братьями Карамазовами".

Но могу не отметить богатейший самородный язык Шишкова - как изобильная золотая жила в земле.
И не могу не сказать об утешении, которое как родником меня омыло от всей этой мерзости: разговор Протасова со старцем Назарием.

А ты видел радугу над озером? Из воды воду пьет и в воду же обратно возвращает.
Так и мое счастье, — во мне зарождается и в меня же у ходит… Никому не ведомое, ни с кем не разделенное. Отсюда: духовное насыщение, неописуемая радость. Вот, сын мой, вот…

А так, конечно, паноптикум грехов, рожи Босха, и за грехи отцов до седьмого колена расплачиваются дети. И не тем, что неудачливы там, или болеют, или ещё какая божественная трехомундия, но как по чёткам: Данила-разбойник - убийца, раскаялся, умер в своей постели; его сын - Пётр, полусумасшедший бабник; его сын - Прохор - распад личности ещё быстрее, ещё сильнее сумасшествие, ещё пуще гордыня, ещё сильнее грехи. Да, гордыню я бы, пожалуй, назвала главным грехом в топе-5 "Угрюм-реки".

В общем и целом, книга потрясла, измучила, лишила покоя.
Однако, и такие эмоции должны быть в читательской палитре.
Токо не часто, часто я не потяну.