По традиции, женой Драконорожденного может стать лишь та, чей дар равен его дару. Именно поэтому, когда невеста наследника правящего рода утратила свою искру, помолвку немедленно расторгли. Я попала в этот мир, в тело его бывшей избранницы по воле случая и вынуждена жить чужой жизнью. Во мне нет ни капли магии – по крайней мере, так считают окружающие.
Так почему же он преследует меня? Зачем вновь и вновь встает на пути, мешая всем планам?
Маленькие секреты, если их долго скрывать от близких, имеют обыкновение постепенно превращаться в большие, мрачные тайны, которые вредят даже самым крепким отношениям.
Потерянный кусок книги
Болото забурлило, заклокотало, выплеснулось вверх грязной лентой и взорвалось, отбросив нас с Кайденом в сторону.
Он первым поднялся, помог мне встать на ноги и тут же задвинул за спину, прикрыв собою и остатками щита.
Я оказалась права, уничтожение основного портала ослабило каэдов, вновь сделало их видимыми, помогло защитникам Твердыни выстоять, но теней все еще оставалось слишком много. А я исчерпала почти всю свою магию. Фарн тоже устал — меч в его руке мелькал с бешеной скоростью, а вот молний почти не было.
— Феня!
— Готово, — заорал птиц в ответ.
Твердыня содрогнулась. От резкого оглушительного хлопка на миг заложило уши, и прямо из воздуха на площадь вывалились разъяренные звери. Дракон, а через секунду — василиск с химером. Они вскинули морды к небу, коротко взвыли, к их реву присоединился победный крик феникса, и тут же повсюду начали открываться порталы, выпуская магов, которые получили, наконец, возможность попасть внутрь.
Повелитель, отец и старший брат Граэма, сам Аллан, лорд Сегор, наследник Химер, другие бойцы, которых я не знала… Они появлялись из переходов и тут же вступали в бой, отвлекая на себя каэдов. Фарн добил последних, что еще оставались рядом, и вдруг, пошатнувшись, с глухим стоном осел на землю.
— Кайден… — я упала перед ним на колени, нащупывая в сумке лекарства.
— Все в порядке. Пустяковая рана, пройдет…
— Опять скажешь, что на тебя яд не действует?
— Не скажу, — короткий смешок, тут же сменившийся гримасой боли. — Яд каэдов действует на всех.
— Тогда глотай. Без возражений.
Противоядие… Болеутоляющее… Кровоостанавливающее… Привычная схема.
Все словно повторилось, как тогда, в Лесу.
— Зачем ты отдал мне щит? Могли бы вдвоем укрыться. Дождаться помощи… Глупое геройство, — прошептала в отчаянии, с тревогой наблюдая, как стремительно бледнеет его лицо.
— Это ты глупая… — по его губам скользнула тень улыбки. — Не поняла до сих пор. Если с тобой что-то случиться я просто не сумею… Не смогу быть. Ясно?
Кивнула, сглатывая внезапно образовавшийся в горле тугой комок и осознавая с предельной ясностью: а ведь я тоже… Не получится у меня больше без него.
В ушах звенело, накатывала страшная слабость — последствия магического истощения, но я из последних сил цеплялась за реальность, чтобы следить за состоянием Кайдена. И только когда рядом возник Хобб, а над головой простер крылья Шур, загораживая от всего мира, позволила себе потерять сознание.
Вокруг царила кромешная тьма, под ногами, вверху, сбоку — везде. Я шла по черной ледяной пустыне, с трудом пробираясь в мерзлом, вязком киселе, в который превратился воздух.
Мне нужно было куда-то туда, вперед, я это твердо знала, но сил с каждым шагом оставалось все меньше, как и желания двигаться дальше. А в груди, где еще совсем недавно горел ослепительно яркий костер, поселились холод и пустота. Я совсем уже собралась остановиться, но тут неподалеку внезапно появилась птица — мелкий вертлявый воробей, странного желто-голубого окраса. Кажется, я уже видела его раньше, но где и когда, вспомнить не могла, как ни старалась.
Он суетился, взволнованно верещал и упорно подталкивал меня в спину, словно хотел помочь. Через некоторое время к нему присоединилась не менее настойчивая крылатая ящерица и тоже закружила рядом. Идти, как ни странно, стало легче. А потом вдали показался какой-то огонек — маленький, слабый, еле заметный, но ноги сами понесли меня к нему.
Быстрее, быстрее…
Огонь звал, переливался, разгорался, постепенно превращаясь в жаркое алмазное пламя. Когда я приблизилась, оно победно взревело, подхватило меня, баюкая, обнимая почти с материнской лаской, по телу разлилось приятное тепло, и я взлетела вверх, к небу… чтобы тут же резко открыть глаза.
Несколько долгих, показавшихся бесконечными секунд лежала, разглядывая знакомый потолок спальни, и пыталась прийти в себя, сообразить, что произошло, а потом…
— Анечка… Моя Анька вернулась! — завопил над головой хорошо знакомый голос, и на меня налетел сине-золотой вихрь.
Распластался на груди, обнял крыльями, потерся головой о подбородок, щекоча кожу мягкими перышками.
— Наконец-то. Я, знаешь, как переживал? Ты почти всю себя сожгла, искру еле удержала. Я уж думал, что и душа следом улетит. Но ты у меня настоящий боец. Боролась. Ну и мы помогли, не без этого. Зато теперь… теперь ты такое можешь! — захлебывался эмоциями птиц.
Я тоже была счастлива его видеть, только вот один вопрос не давал покоя. Очень-очень важный вопрос. Даже два. И я, высвободившись, спросила:
— Твердыню удержали?
— А как же! Очистили полностью, и каэдов всех уничтожили.
— Фарн… Он в порядке?
— Что с ним сделается? Разумеется, в порядке… Почти.
Торопливый ответ насторожил. А последние слова и вовсе не понравились.
...что бы ни случилось, нельзя отчаиваться и сдаваться. Надо бороться за свои убеждения, за близких и тех, кто в тебя верит, на тебя надеется. Рано или поздно выход обязательно найдется.
Приличные девушки не глазеют на обнаженных мужчин вот так открыто. Они делают это незаметно и потихоньку, втайне ото всех.
Кто не рискует тот… как раз по-настоящему и рискует. Проиграть.
Если тебя застали на месте преступления, главное не дергаться, не суетиться и вообще сделать вид, что ничего сверхъестественного не происходит.
– Не все то золото, что блестит.
Ну да, лучший способ обороны – наступление, это каждый землянин с рождения знает.
Ярость – плохой советчик. Страх тем более. О ревности и говорить нечего. Они мешают, туманят разум, делают человека уязвимым, от них надо сразу избавляться.