Судьба... Теперь-то мы осознали. Судьба, прежде всего... Там, в глубинах космоса, созрел грандиозный темный замысел, который сквозь мили и годы мчался к своей кульминации. Несся к нашей планете и к той последней, критической секунде, когда мир замер на краю гибели. А потом... слово взяло проведение.
Никто из нас не знал, как мы попали в это место. Изначально наш микроавтобус мчался по старой 102-ой дороге, по той самой, которую должны были закрыть ещё около года назад, но всё ещё не закрыли по некой неизвестной причине. Хотя, признаться, автомобили здесь почти не ездили, лишь за редким исключением.
В кабине лифта между людьми возникает неуловимая близость, которая подвигает на откровения, невозможные в любом другом месте. Адмирал Калядин, умудрившийся в свои шестьдесят с хвостиком сохранить фигуру атлета, распирающую китель, закончил буравить взглядом своего визави и сказал, смачно впечатывая слова в веснушчатую физиономию: "Кирдык тебе будет, рыжая шельма, если облажаешься. Я тормознул развёртывание только потому, что тебя мне спустили с самого верха.
Вина, чувство, которое невозможно игнорировать, можно заглушить, но это ненадолго. Какой выход? Принять содеянное, осознать ошибку и двигаться дальше!? Не знаю! Принять содеянное, значит принять себя таким, какой ты есть. А каждый ли в состоянии принять себя таким, какой он есть? Мы надеваем маски, чтобы играть свои роли, боимся признаться, что на самом деле возможно и не чувствуем вины за свои поступки...
Мы стояли у борта вертолёта МИ-1. Над нами пел легонький августовский ветерок, раздувая едкий дым от "Беломора" и относя его к краю поляны. Наш крошечный вертолет, окрашенный в красный цвет, выглядел яркой детской игрушкой на фоне мохнатых взрослых и солидных лиственниц, окружавших наш маленькой полевой аэродром. А там, за зеленой стеной деревьев стояли на страже огромные мрачные утёсы скалистых гор Кадарского хребта. Ослепительное солнце освещало каждую мельчайшую деталь пейзажа.
Белый, как снег, звездолёт опустился на поверхность далёкой планеты. С шипением отодвинулась тяжёлая дверь. Из проёма показалась темная фигура. На фоне ярко слепящего света, горевшего внутри корабля, было видно, что это фигура человека, по крайне мере, число рук соответствовало числу ног, и была одна голова. "Гость" вышел наружу. Дверь тут же за ним закрылась с таким грохотом, будто в проём опрокинули огромный мусорный контейнер.
Опасно поддаваться соблазнам и сиюминутным желаниям... Мартышка поддался - вызвал суккубу; Бигль не устоял перед геройской славой; Лейка очаровалась мнимыми достоинствами Бигля... - и чем они все закончили? И где гарантия, что "милой" маленькой Эль завтра не захочется прикрепить вашу душу к своему прелестному шлейфику...
Александр Литвинов (Веня Дркин) - талантливый человек, умер в двадцать девять лет, для него "Дверь в лето".
С любимыми не расставайтесь, всей кровью прорастайте в них, и каждый раз навек прощайтесь, когда уходите на миг. Зарисовка из бандитских 90-х
Некоторые люди эгоисты - холодные, как снег. Но иногда и они проявляют милосердие, по-своему, как они его понимают.
Я не пишу рассказы, а тут впридачу еще и фантастика получилась, в которой есть даже и некий формальный посыл к знаменитой сказке, как выражение моего восприятие этих, зачастую всегда немых, собратьев лягух.
Исследуя параллельные потоки времени для более полного понимания собственной истории, Темпоральная служба проводит особые эксперименты по изменению исторических событий и их последовательности. Внутреннее противостояние двух отделов этой службы, их противоречия по поводу подхода к особенностям работы со Временем, приводят к парадоксальности ситуации, в которой оба подразделения начинают играть, отнюдь, не главенствующую роль. Главный герой, Эдвард Барков, сотрудник эффекторов (подразделение...
Шла вторая неделя вторжения Седжфилда в Холлбрук. Тем утром состоялась одна из решающих битв кампании, впоследствии прозванная Битвой при двух холмах. Королевские силы сумели разбить и обратить войска повстанцев в бегство ценой жизней шестисот пехотинцев и стошестидесяти кавалеристов, не считая пропавших без вести. Несколько отрядов были пущены вперед для разведки и преследования, среди них и 2-й кавалерийский полк. Ближе к вечеру состоялась еще одна небольшая схватка с отступающими...
В больницу я попал закономерно, впрочем, здесь я частый гость. Ссадины, и рассечения, переломы многострадального носа и вот теперь коллекция пополнилась перелом двух ребер сразу. Еще бы, минут пять получал удары от крепких парней в берцах лежа на асфальте. Повезло еще, что ничего больше не отбили. Ну не могу пройти мимо, когда вижу что - то неправильное.
Как то затеял Темный Властелин поход в новый мир. С целью поработить его. Только вышли легионы смерти из портала как стали ждать приказов Властелина. Кругом замки, яблоку негде упасть. Железные самодвижущиеся повозки с огромной скоростью (или с черепашьей в зависимости от города) едущие в разные стороны. Толпы народа подносящие нечто к лицам и на секунду замирающие.
Я помню тот день так, словно он был вчера. Он начался с прекрасного воскресного утра и вкуснейшей чашки ароматного облепихового чая, который дополнила такая простая, но великолепная яичница. Всю эту неделю я упорно работал в школе и изрядно вымотался. Многие родители поймут меня, поскольку дети забирают много сил, а когда их у тебя несколько классов, то иногда и голова может пойти кругом, но все это вознаграждается словами благодарности и улыбками.
В бытность моей работы в Далькосмосе, случались неожиданные встречи. Помнится, застряли мы на космодроме доскока у Большого Кольца. Пока для нас готовили рейс, зашел я в тамошний салун со странным названием "У чаши". Поглядев на присутствующих, на этот паноптикум межзвездных особей, я заметил за отдельным столиком вполне себе подобие землянина, украшенного шикарными усами, и подсел к нему. Точно, оказалось, наш человек. И сразу стало понятно: соскучился по общению. Да уж, знаю по себе, иногда...