Рассказ
Болото, со всхлипом, поглотило мой посадочный модуль. Хорошо успел сигнал спасателям послать. Угораздило же так попасть. Из-за сбоя навигационной системы унесло, чёрт его знает куда. Лес дремучий кругом, ёлки небо подпирают. Предчувствуя незавидную перспективу ночёвки среди болота, я заковылял ближе к лесу и, дойдя до опушки, замер. Из густой тени деревьев, выставив копьё, на меня смотрел негр. Я даже зажмурился. Показалось что ли? Нет, точно негр. Только в шапке ушанке и шубе медвежьей....
В доме Астерия бесконечное множество дверей, днем и ночью открытых и для человека, и для зверя. В доме царят покой и одиночество, части дома напоминают друг друга, и других таких домов нет на Земле…
Большой бревенчатый дом стоял в глубине двора, в переулке, укрытом ветвистыми тополями, и не всякий прохожий заметил бы его, особенно в сумерки, особенно в метель, когда мокрый снег залепляет все на свете, и слепит глаза, и сбивает с пути...
«Я очень хорошо помню тот воскресный майский день: именно тогда я познакомился со своей второй женой – совершенно случайно, а Пашка впервые побывал в музее «Твой Дом». Вызов выдернул меня из глубин утреннего сна. Самого крепкого и сладкого, после которого, даже проснувшись, невероятных трудов стоит оторвать голову от подушки или хотя бы пошевелиться. Вызов настырно звенел колокольчиком, сверляще отдавался в самом мозге, поскольку был настроен с моей черепушкой в резонанс. Колокольчик не...
В сборнике представлены лучшие рассказы Н. Гордимер. Тематически они охватывают весь спектр ее творчества. И гневно-обличительные, и бытописательные новеллы полны боли, любви и ненависти, прожектором выхватывая из мрака южноафриканской жизни наиболее характерные ее стороны. Н. Гордимер всегда свойственны подлинная лиричность и утонченный психологизм, в свете которых еще контрастнее встает перед нами отвратительное лицо апартеида.
Комендант - Дома Культуры городских профтехучилищ, - Сергей Иванович Запорожец повесил на большом, выходящем на Манежную улицу окне объявление, что Культуре нужен ночной сторож.
Майк строил дом своей мечты десять лет и не собирается покидать его, несмотря ни на что. Какая бы чертовщина не творилась в стенах дома, он будет сражаться до последнего. Цель Майка — выжить и сохранить самое дорогое, что у него есть — семью. Но удастся ли ему это и какой будет цена расплаты?
Инвалидный дом на берегу Печоры, собрал людей с неоднозначными судьбами, чтобы выжить им приходится пускаться на разные уловки...
«Дом на песках времени» выдержан в жанре так называемых трактирных историй, начало которому положили Спрэг де Камп и Флетчер Прэтт в «Рассказах из бара Тавагана» («Tales form Gavagan's Ваг», 1953). Произведение Флинна отвечает всем требованиям этого специфического жанра, в нем есть юмор, емкие характеристики персонажей и неожиданные научные трактовки.
В этой книге вы найдете пять историй: 1. "Дом под горой" — трогательный рассказ о том, как воспоминания из деревенского детства не дают покоя главному герою, и он мечтает хоть на миг окунуться в прошлое. 2. "Табор" — загадочная история о том, как в одно мгновение поменялась жизнь целой семьи. 3. "Солнце в бокале" — романтичная история о том, как важно ценить время и учиться на чужих ошибках. 4. "Кот на Новый Год" — трогающий за душу сюжет с элементами волшебства, где обычный кот...
У человека этого не было половины левой руки, он её оставил ужасу, который оборвал расцвет его желаний, который пришёл с пушками убивать и грабить его привязанность к земле.
Большой старый и проклятый дом. Что может быть более каноничным, шаблонным и, если честно, скучным? Нам столько раз показывали этот, если можно так уже сказать, архетип по телевизору в фильмах ужасов, что никто из нас уже не обращал на него внимания.
Белый, как снег, звездолёт опустился на поверхность далёкой планеты. С шипением отодвинулась тяжёлая дверь. Из проёма показалась темная фигура. На фоне ярко слепящего света, горевшего внутри корабля, было видно, что это фигура человека, по крайне мере, число рук соответствовало числу ног, и была одна голова. "Гость" вышел наружу. Дверь тут же за ним закрылась с таким грохотом, будто в проём опрокинули огромный мусорный контейнер.
«Подумаешь, за что такая честь? Попал в песню, да ещё вором. Так и народ смотрит на беднягу, как на завзятого вора. Но вор ли действительно воробей-вот вопрос! Как хотите, но я с этим не согласен. Воробей – честный работник; он исправно трудится на своего хозяина; он приносит ему много пользы; и за это-то его гонят везде, бранят вором и не любят! Виноват ли он, что его труды не хотят ценить и что его вынуждают воровать? Да он и не ворует, а берёт только своё. Если не верите, узнайте поближе...
Рассказ, Русская современная проза, Современные российские издания, Авторские сборники, собрания сочинений, Для среднего школьного возраста (Подростковая литература) 12+
Книга известного российского писателя Александра Петровича Торопцева (1949) рассказывает о людях, родившихся после войны и встретившихся в двухэтажном Жилпосёлке на северо-западной окраине подмосковного города Домодедова в 1960-х годах. Мальчишки, подростки, юноши, взрослые люди – и Жилпосёлок. Весёлые приключения и грустные, даже трагические моменты жизни. Тончайшие психологические рассказы, особенно по теме «Мать и сын», могут не только взволновать душу читателя, но и подсказать ответы на...
Бенедикт Арнольд — серийный маньяк и сумасшедший. Он утверждает, что все его убийства совершил не он, а его злая тень. Судебный психолог Мария Доббс должна поставить пациенту диагноз и изучить его феномен. Но вот времени у них очень мало. Как утверждает сам Арнольд нельзя злить тень. Она не знает жалости и готова нанести новый удар прямо сейчас.
Трибуны грохотали морским прибоем. Рослый, атлетически сложенный центр-форвард ринулся вперед, выиграв добрых десять футов у растерявшихся защитников ливерпульцев, взмыл в воздух, и в следующее мгновение отменный удар головой исторг из глоток зрителей торжествующий рев. Ричард Блейд бросил скептический взгляд на картину всеобщего ликования, досадливо сморщился и махнул рукой. В этот сезон шотландцы были непобедимы, и исход матча — тем более, на их поле, — предугадать было не сложно. Плюхнувшись...