-Да за что ж...
-За то, что поперек воли Цитадели идете. За то, что с нас берете кровью, жизнью, а сами за то готовы лишь деньгами платить. Не все в нашем мире за серебро и золото покупается. Не все. Иной раз и самое дорогое отдавать приходится, чтобы другие жили.
-Человек, девка, - это такая тварь, которая ко всему привыкает. И ты привыкнешь.
Такова судьба обережника - превозмогать себя. Вопреки здравому смыслу, усталости и отчаянию. На нее смотрят. Если она дрогнет - дрогнут все, и тогда смерть. Выжившим не нужна ее слабость. Только сила. А что ото силы той ничего, почитай, не осталось, о том лущанцам знать ни к чему.
-Стать мужская - она не в красоте...
-А в чем же?- спросил Ихтор, дивясь смелости вдовушки.
Но Огняна и тут его удивила, ответив:
-Стать мужская - здесь, - и легонько постучала пальцем по здоровому виску гостя, потом задумалась и добавила: - И здесь.
Теплая ладонь слегка коснулась широкой груди.
-С лица воду не пить. Так матушка говаривала. А мужик добрым должен быть и умным. С таким хоть до ста лет живи - горя знать не будешь.
Охотники были как мертвые: взгляды колючие, лица застывшие. И каждый в своем деле. Молчаливые, хуже покойников. Даже зверь дикий на человека больше похож, чем эти двое.
Любовь слепа, глуха и молчалива, а от боли — еще и глупеет.
От душевной боли умирают лишь женщины. Усыхают с тоски, истончаются, тают. Исходят слезами и причитаниями.
Мужчины же делаются злыми и молчаливыми. Им не остается ничего иного, кроме как безмолвно кричать и крошить зубы.
Разве это её вина, что он пришёл к ней уже конченым. Откуда женщине знать, что за словами, которые говорятся ей, ничего нет, что говоришь просто в силу привычки и ради собственного спокойствия.
Плохо не то, что он лгал, а то, что вместо правды была пустота.
Жизнь свою он прожил, она давно кончилась, а он всё же жил...
-А зачем вы меня позвали?
-Ангелина, я часто зову студентов. И если бы они каждый раз после этого прыгали в окна, наш универ уже сильно по редко бы...
"Спишь себе, спишь, никого не трогаешь... И тут тебя будят и зовут принимать роды. Меня! Стоматолога!"
И во всю ночь безумец бедный
Куда стопы ни обращал,
За ним повсюду Всадник Медный
С тяжелым топотом скакал.
И перед младшею столицей
Померкла старая Москва,
Как перед новою царицей
Порфироносная вдова.
- Ты - мое сердце, Киран. Все, что ты чувствуешь, - ощущаю и я. Злость, недоумение, досаду, растерянность, готовность сражаться, бешенство вчера ночью и ненависть, едва я к тебе прикоснулся. Мы - тары, мы не испытываем эмоций до тех пор, пока не обретаем свою единственную.
"Воины клана Таргар берут в жены одну женщину, особенную, ту, что заставляет сильнее биться сердце"."Э… — протянула я и ляпнула совершенно излишнее: — Мдам, вы, наверное, очень малочисленные…"В ответ тишина."Простите, — покаянно попросила я. — Просто вырвалось"."Нас мало, — сухо ответил Гарданг."
- Твоя мать предложила Гардангу тур для новобрачных провести на этой "солнечной, теплой, гостеприимной планете с прекрасным сервисом и золотыми пляжами". Говорит, что "всегда о таком мечтала", и обещает, что после тура обязательно примет дар жизни моего наставника.Сказано все было с таким выражением лица, что мне сразу стало ясно - Эран в курсе, что там всего одна гостиница, и та на конечной точке пути следования, а также напрочь отсутствует теплая погода, морей как таковых и гостеприимства также никакого. В общем, теперь мой воин четко знал, что Гардангу вешают лапшу на уши, и злился. Реально злился.- Любимый, - мило улыбнулась я, - ты не переживай, Гтмара - это еще мелочи, еще будет рыбалка в ядовитом море на Сейли, сафари на Данере, погружение в океан на Таоне.Осознав, что я сказала, Эран задал прямой вопрос:
-Проверка на прочность?
«Женщины совершают легкие шаги, не замечая, что топчут не землю — обнаженные нервы.»
— Да без разницы! — возмутилась мама. — Кира, ты пойми — проснешься утром и поймешь, что могла стать кем угодно, а превратилась лишь в жену и наложницу. Ты другая, Пантеренок, другая. И, как и я, ты захочешь большего, чем может дать любовь мужчины.— Так, давайте без ереси, — возмутился Араван, — воин дает женщине все, что ей нужно.Мама просто смерила его внимательным взглядом и ехидно спросила:
— Секс раз в неделю и приказным тоном "Где мой обед, женщина?!" — это, по-твоему, предел женских мечтаний? Ар, я всегда думала, что ты умнее толпы озабоченных собственной значимостью тар-энов, не разочаровывай меня.Араван смущенно умолк. Видимо, он не так безнадежен.
Усмехнулся, обнял, и, целуя в висок, тихо произнес: — Ты мое сердце… и нервы.
Однажды Исинхай сказал: "Отношения прекращаются в тот момент, когда их начинают выяснять".
— А ничего, только теперь повелитель Иристана всегда, я повторюсь — всегда, Киренок, будет знать, где ты находишься и что чувствуешь.Ничего себе…— А я тоже буду? — спросила заинтересованно.— Нет, — прошипела мама, — связь в одностороннем порядке.— Ааа, типа очередная Иристанская дискриминация, — догадалась я. Мама кивнула.
Нормально, да? Я в осадке! Нерастворимом.
- Моё сердце, любые трудности меркнут на фоне тебя.
- Это сейчас комплимент был или упрёк?
- Констатация факта.
-Могу я узнать, чем был вызван ваш безотчетный ужас?
Пожав плечами, я поправила складки на юбке и, любуясь кончиками фиолетовых туфель, мило ответила:
-Несовместимостью статуса вашей супруги, собственно, с жизнью.