Узнавая чью-то сокровенную мечту, мы рискуем узнать о нем больше, чем ему бы хотелось.
Первый порез всегда самый глубокий, но шрам остается не от каждой царапины. Если всю жизнь бояться, что тебя могут ранить, ты не сумеешь жить по-настоящему. Если отгородиться от всего плохого, то и хорошего тоже не познаешь.
– Значит, всё-таки связь между религиозным фанатизмом и жестокостью существует?
– Нет, существует связь между невежеством и жестокостью. Мне кажется, жестокость возникает от неуверенности в себе, которая приводит людей в отчаяние. Эти люди хотят утвердить свою правоту и убивают, чтобы избавиться от сомнений. Они желают избежать вопросов. Им хочется верить в нечто незыблемое, как мрамор, а не в изменчивое, как вода. Они не желают размышлять над смыслом человеческого бытия, содержащим больше вопросов, чем ответов. По сути дела, они пытаются стать Богом во плоти, тогда как являют собой всего лишь жалкое его подобие.
- Никогда ничего не делай с желанием поскорей закончить; делай это, просто чтобы сделать. Люди из кожи вон лезут, трудясь ради будущего, и никогда - ради настоящего. Они только готовятся жить, а не наслаждаются своей нынешней жизнью. Запомни: ты пишешь свой рассказ здесь и сейчас, а не тогда, когда он будет закончен.
Ни один священный текст не скрывает поразительной свирепости Господа нашего.
- Мадам Пуатрено, религиозные культы порождены не Богом. Люди сами создают доктрины, пишут законы, формулируют догмы, придумывают ритуалы, выстраивают иерархии, придают всему этому официальный статус. Религии были и остаются человеческим изобретением.
Смерть не облагораживает идею, это идея облагораживает смерть.
Жестокость есть патологическая форма знания. Фанатик отрицает тот факт, что его рассудок ограничен, что он может чего-то не знать; вместо этого он принимает свои субъективные понятия за объективные истины. Жестокость возникает там, где человек не признает границы своих возможностей.
Если ты доискиваешься причины любви, это означает, что ты не любишь.
Возраст - скверный романист: истории, которые он пишет на человеческом теле, к концу жизнь искажаются до неузнаваемости; персонажи больше не выглядят такими, какими были задуманы, все они кажутся одинаково старыми, и больше ничего. Куда подевались одряхлевшие спортсмены, одряхлевшие красавцы, одряхлевшие депутаты или предатели? Вокруг одни лишь старики, и только. Возраст создаёт ужасные романы потому, что любит одного себя; он разрушает лица, чтобы запечатлеть на них самого себя; на портретах он подменяет собой зеркало.
Глупец оглупляет книгу, умный человек делает ее ещё умнее и глубже. Книга похожа на испанский постоялый двор: каждый приходит со своими припасами.
Никогда ничего не делай с желанием поскорее закончить.
Только киллер - та же профессия. Либо отдаешь ей себя целиком, либо подыскиваешь новую.
-Янссен, когда строите дедуктивные выводы, не подмениваете достоверности собственными заключениями. В таких случаях вы подсознательно отсекаете другие варианты.
Такая штука - жизнь, чем важнее решение, тем быстрее нужно его принять.
*Я видел войну снаружи и изнутри, - думал Эрнст. - На поле боя ужасно, до немыслимого ужасно, только настолько чище, проще, даже невиннее война по сравнению с борьбой, в которой враги не напротив, а рядом с тобой.*
По-моему, берлинцы добрее парижан, общительнее лондонцев, а жизнью они наслаждаются куда больше ньюйоркцев.
Смерть не облагораживает идею, это идея облагораживает смерть.
Жестокость есть патологическая форма знания. Фанатик отрицает тот факт, что его рассудок ограничен, что он может чего-то не знать; вместо этого он принимает свои субъективные понятия за объективные истины. Жестокость возникает там, где человек не признает границы своих возможностей.
Если ты доискиваешься причины любви, это означает, что ты не любишь.
Возраст - скверный романист: истории, которые он пишет на человеческом теле, к концу жизнь искажаются до неузнаваемости; персонажи больше не выглядят такими, какими были задуманы, все они кажутся одинаково старыми, и больше ничего. Куда подевались одряхлевшие спортсмены, одряхлевшие красавцы, одряхлевшие депутаты или предатели? Вокруг одни лишь старики, и только. Возраст создаёт ужасные романы потому, что любит одного себя; он разрушает лица, чтобы запечатлеть на них самого себя; на портретах он подменяет собой зеркало.
Глупец оглупляет книгу, умный человек делает ее ещё умнее и глубже. Книга похожа на испанский постоялый двор: каждый приходит со своими припасами.
Никогда ничего не делай с желанием поскорее закончить.
– Значит, всё-таки связь между религиозным фанатизмом и жестокостью существует?
– Нет, существует связь между невежеством и жестокостью. Мне кажется, жестокость возникает от неуверенности в себе, которая приводит людей в отчаяние. Эти люди хотят утвердить свою правоту и убивают, чтобы избавиться от сомнений. Они желают избежать вопросов. Им хочется верить в нечто незыблемое, как мрамор, а не в изменчивое, как вода. Они не желают размышлять над смыслом человеческого бытия, содержащим больше вопросов, чем ответов. По сути дела, они пытаются стать Богом во плоти, тогда как являют собой всего лишь жалкое его подобие.
- Никогда ничего не делай с желанием поскорей закончить; делай это, просто чтобы сделать. Люди из кожи вон лезут, трудясь ради будущего, и никогда - ради настоящего. Они только готовятся жить, а не наслаждаются своей нынешней жизнью. Запомни: ты пишешь свой рассказ здесь и сейчас, а не тогда, когда он будет закончен.