Цитаты

Как показывает практика, если ты забываешь о проблемах, совсем не факт, что проблемы забудут о тебе…

Холод, пиво, дробовик

Андрей Круз, Павел Корнев

Приграничье — несколько городов, неведомой силой вырванных из нашего мира, но так и не ставших частью другого. Обитатели тех мест давно приспособились к холоду и ледяным ветрам, наловчились справляться с исчадиями Стужи и отстреливать бандитов, но от удара в спину не застрахован никто. И когда приходит беда, остается уповать лишь на собственные силы и помощь друзей. Собственные силы, помощь друзей да еще дробовик. Никогда не стоит забывать о дробовике… Хмель и Клондайк снова в деле!

Жизнь всегда себе место найдет.

Холод, пиво, дробовик

Андрей Круз, Павел Корнев

Приграничье — несколько городов, неведомой силой вырванных из нашего мира, но так и не ставших частью другого. Обитатели тех мест давно приспособились к холоду и ледяным ветрам, наловчились справляться с исчадиями Стужи и отстреливать бандитов, но от удара в спину не застрахован никто. И когда приходит беда, остается уповать лишь на собственные силы и помощь друзей. Собственные силы, помощь друзей да еще дробовик. Никогда не стоит забывать о дробовике… Хмель и Клондайк снова в деле!

Люди часто слышат вовсе не то, что им говорят.

Холод, пиво, дробовик

Андрей Круз, Павел Корнев

Приграничье — несколько городов, неведомой силой вырванных из нашего мира, но так и не ставших частью другого. Обитатели тех мест давно приспособились к холоду и ледяным ветрам, наловчились справляться с исчадиями Стужи и отстреливать бандитов, но от удара в спину не застрахован никто. И когда приходит беда, остается уповать лишь на собственные силы и помощь друзей. Собственные силы, помощь друзей да еще дробовик. Никогда не стоит забывать о дробовике… Хмель и Клондайк снова в деле!

Теория без практики мертва, сказал Суворов. Равно как и навыки без ресурсов.

Холод, пиво, дробовик

Андрей Круз, Павел Корнев

Приграничье — несколько городов, неведомой силой вырванных из нашего мира, но так и не ставших частью другого. Обитатели тех мест давно приспособились к холоду и ледяным ветрам, наловчились справляться с исчадиями Стужи и отстреливать бандитов, но от удара в спину не застрахован никто. И когда приходит беда, остается уповать лишь на собственные силы и помощь друзей. Собственные силы, помощь друзей да еще дробовик. Никогда не стоит забывать о дробовике… Хмель и Клондайк снова в деле!

Возможности человеческого организма — они воистину удивительны.

Холод, пиво, дробовик

Андрей Круз, Павел Корнев

Приграничье — несколько городов, неведомой силой вырванных из нашего мира, но так и не ставших частью другого. Обитатели тех мест давно приспособились к холоду и ледяным ветрам, наловчились справляться с исчадиями Стужи и отстреливать бандитов, но от удара в спину не застрахован никто. И когда приходит беда, остается уповать лишь на собственные силы и помощь друзей. Собственные силы, помощь друзей да еще дробовик. Никогда не стоит забывать о дробовике… Хмель и Клондайк снова в деле!

— Праздники прошли? — Ага, нас нагнали будни.

Холод, пиво, дробовик

Андрей Круз, Павел Корнев

Приграничье — несколько городов, неведомой силой вырванных из нашего мира, но так и не ставших частью другого. Обитатели тех мест давно приспособились к холоду и ледяным ветрам, наловчились справляться с исчадиями Стужи и отстреливать бандитов, но от удара в спину не застрахован никто. И когда приходит беда, остается уповать лишь на собственные силы и помощь друзей. Собственные силы, помощь друзей да еще дробовик. Никогда не стоит забывать о дробовике… Хмель и Клондайк снова в деле!

Людское любопытство и алчность дадут инстинкту самосохранения сто очков вперед.

Холод, пиво, дробовик

Андрей Круз, Павел Корнев

Приграничье — несколько городов, неведомой силой вырванных из нашего мира, но так и не ставших частью другого. Обитатели тех мест давно приспособились к холоду и ледяным ветрам, наловчились справляться с исчадиями Стужи и отстреливать бандитов, но от удара в спину не застрахован никто. И когда приходит беда, остается уповать лишь на собственные силы и помощь друзей. Собственные силы, помощь друзей да еще дробовик. Никогда не стоит забывать о дробовике… Хмель и Клондайк снова в деле!

С женщинами, значит, надо вести себя как с кавказцами! Если в начале общения, при знакомстве, ну, когда первый раз трахнул, понимаешь меня, дал слабину, все! Будут считать тебя мурлом тряпочным, сядут на шею и вообще! А если показал силу и мощь или хотя бы равнодушие, то будешь уважаемым человеком. Почти пионером-героем!

Роман Флобера

Владимир Казаков

Свою новую повесть известный писатель Владимир Казаков называет лирическим фарсом нового века. Это смешная и трагичная история любви. Неудачная попытка взрослого человека сыграть по юношеским правилам, прыгнуть в последний вагон «нормальной» жизни оборачивается для него разочарованием. Но герой не унывает, продолжая жить своей жизнью, смеясь над миром и собой. Вся история разворачивается на фоне судьбы юной проститутки, влюбленной в героя, которую он решил шутки ради перевоспитать. Вечная...

С месяц назад на тусовке одноклассника встретил. Сашку Григорьева. Был дохлый, тощий, ребра, как из пианино, торчали. Сейчас рожа — во! Говорит, сто с чем-то килограммов живого веса. Жуть! Вроде встречаемся скоро с одноклассниками. Но, наверное, не пойду. Опять же все наши хрупкие и тонкие девочки — уже бабки. И что с ними делать?! За косички спьяну дергать?! Или кнопки под их дряблые задницы подкладывать?! Нет уж, пусть они лучше остаются в памяти непорочными соплюшками.

Роман Флобера

Владимир Казаков

Свою новую повесть известный писатель Владимир Казаков называет лирическим фарсом нового века. Это смешная и трагичная история любви. Неудачная попытка взрослого человека сыграть по юношеским правилам, прыгнуть в последний вагон «нормальной» жизни оборачивается для него разочарованием. Но герой не унывает, продолжая жить своей жизнью, смеясь над миром и собой. Вся история разворачивается на фоне судьбы юной проститутки, влюбленной в героя, которую он решил шутки ради перевоспитать. Вечная...

Какой идиот постановил, что в Москве для нехитрых новогодних забав обывателю нужны именно пластиковые елки?! Мол, живые ели — это варварство и дикость. Экология и природа. Волюнтаризм и права человека. Но громадного размера пластик зеленый и отвратительный — это еще большая дичь. На дрова, паркет, зубочистки переводить деревья можно, а на улицу поставить пару десятков настоящих елок нельзя. Вот откуда начинается пресловутый «глянец»! С глянцевых новогодних елок! Ничего натурального в жизни не остается. И потом, это же социальная несправедливость! В Кремле на Соборной площади, для президента ставят настоящую, а для людей — поролоновую мерзость.

Роман Флобера

Владимир Казаков

Свою новую повесть известный писатель Владимир Казаков называет лирическим фарсом нового века. Это смешная и трагичная история любви. Неудачная попытка взрослого человека сыграть по юношеским правилам, прыгнуть в последний вагон «нормальной» жизни оборачивается для него разочарованием. Но герой не унывает, продолжая жить своей жизнью, смеясь над миром и собой. Вся история разворачивается на фоне судьбы юной проститутки, влюбленной в героя, которую он решил шутки ради перевоспитать. Вечная...

Раньше я думал, что пик идиотизма — это надевать свитер через голову с зажженной сигаретой в зубах! Оказывается, нет. Есть еще непокоренные вершины в виде проститутки с последующим перевоспитанием

Роман Флобера

Владимир Казаков

Свою новую повесть известный писатель Владимир Казаков называет лирическим фарсом нового века. Это смешная и трагичная история любви. Неудачная попытка взрослого человека сыграть по юношеским правилам, прыгнуть в последний вагон «нормальной» жизни оборачивается для него разочарованием. Но герой не унывает, продолжая жить своей жизнью, смеясь над миром и собой. Вся история разворачивается на фоне судьбы юной проститутки, влюбленной в героя, которую он решил шутки ради перевоспитать. Вечная...

Чем отличается нормальная женщина от шлюхи. Объясняю. Нормальную женщину можно купить, не знаю, любовью, искренностью, самопожертвованием, да даже деньгами, в конце концов, ничего дикого! А шлюху купить нельзя, ее только можно взять в аренду!

Роман Флобера

Владимир Казаков

Свою новую повесть известный писатель Владимир Казаков называет лирическим фарсом нового века. Это смешная и трагичная история любви. Неудачная попытка взрослого человека сыграть по юношеским правилам, прыгнуть в последний вагон «нормальной» жизни оборачивается для него разочарованием. Но герой не унывает, продолжая жить своей жизнью, смеясь над миром и собой. Вся история разворачивается на фоне судьбы юной проститутки, влюбленной в героя, которую он решил шутки ради перевоспитать. Вечная...

Здорово, что прошла зима, весна вот. А сейчас, хоть и жара самаркандская, но календарно все-таки конец весны. И как знатный фенолог, берусь утверждать, что зима — это дикая глухая пьянка. А вот весна — это светлая опохмелка, когда после утреннего принятия пива неожиданно голубеет небо и растрепанные от солнечного счастья воробьи вдохновенно чирикают бетховенскую «Оду к радости»!

Роман Флобера

Владимир Казаков

Свою новую повесть известный писатель Владимир Казаков называет лирическим фарсом нового века. Это смешная и трагичная история любви. Неудачная попытка взрослого человека сыграть по юношеским правилам, прыгнуть в последний вагон «нормальной» жизни оборачивается для него разочарованием. Но герой не унывает, продолжая жить своей жизнью, смеясь над миром и собой. Вся история разворачивается на фоне судьбы юной проститутки, влюбленной в героя, которую он решил шутки ради перевоспитать. Вечная...

Лучшие планы работают внутри чужих планов: когда нужно блефовать, блефуй по-крупному. Но вторую руку держи так, чтоб никто не видел, что в ней.

Праведный гнев уложил в землю больше мертвецов, чем любая империя мира.

Во всём многоцветье жизни мы ищем только контроль, возможность изменять окружающий мир, вечно, безнадёжно стремимся добиться одной привилегии - предвидеть и определять течение жизни.

Когда друзья погибают, это больно. Но ты только долдонишь себе, что единственная возможность не сойти с ума - лишить их всего этого, чтоб не думать о них, не чувствовать ничего, когда они умирают. Да только, Худова плешь, если всех остальных лишить человечности, сам без неё останешься. И это тебя с ума сведёт уж наверняка и быстро. Мы потому и живы до сих пор, что нам больно, сержант.

— То есть вы не знаете, погибла она или нет? — Не знаем. А в чём проблема, адъюнкт?

— Одна вонючая яма в земле осталась — лучший способ разбираться с магами, верно?

«Хочешь спрятать жёлудь, — подумала она и улыбнулась, — посади его».

Власть — понятие относительное, невозможно покорять без покорённых.

Любой разумный правитель не стал бы смешивать ожидания с требованиями.

Королева Тьмы так сказала о Свете, когда он лишь народился: «Он нов, а новое — невинно, и невинное — бесценно. Узрите это чудесное дитя и знайте уважение».

Императрица — только ещё одно виденное прежде лицо, маска, за которой кто-то прячется от смерти.

Не бойся, тут все растеряны. Некоторые это понимают, другие — нет. Займись тем, что видишь перед носом, а про остальное пока забудь.