Гулять свадьбу собрались скромно, по-семейному. Всей улицей.
Он успел полюбить этот хмурый и холодный город. И не смог возненавидеть, несмотря на то, что о его гранит в мелкое крошево разбилось то, что с точки зрения анатомии разбиться не может. Но вопреки анатомии — вдребезги. И истекай кровью, и выживай, как хочешь, и учись заново жить с дырой в том месте, где еще недавно было тепло, где лежала белая ладонь с длинными пальцами, куда ему шептали всякие нежности. А теперь там дыра. Оказывается, люди могут жить с дырой в груди и даже успешно играть в волейбол.
Это другие люди. С другой планеты. Иная форма жизни, основанная не на углероде, а, например, на кремнии. И этические нормы — если таковые имеются — у них совершенно другие. И ему их не понять.
— Вот Тюлька твоя такая же сотона упертая, как ты! Весь матч терпела, хотя там уж схватки вовсю. Ну а как выиграли вы — заорала. Аркадий орет. Левка орет. Тюлька орет. Они-то перестали потом, а она все орет. А чего не орать, если парень-то уже почти наружи? Устроила мне аттракцион под названием «роды на дому».
Любящая, дружная и преданная семья — это не только высшая награда в жизни, но и величайший труд. Не бывает любви, что сама по себе вечно горит ярким пламенем, в ее костер непременно нужно подбрасывать дрова, укрывать от проливных дождей и никогда не сжигать в нем мусор.
Я о себе давно поняла одну истину. Я — не ранняя пташка.
Особенно зимой.
Замой я вообще не пташка. Я — сурок.
Маншул, описав круг, улегся у ног эльфа.
— Что-то не так? — я указала на зверя.
— Н-нет… он т-теперь со мной ходит… м-мама решила, что мне н-нужен д-друг, — эльф произнес это печально. Понурился…
— Это, конечно, дело не мое, но… вашу маму не смущает, что он… как бы это выразиться, несколько мертвый?
Эльф понурился еще больше.
— Она п-полагает, что живые д-друзья на м-меня д-дурно в-влияют.
чтобы причинять добро людям, нужно иметь не только крепкие нервы, но и крепкие кулаки.
Память — еще то проклятье. От нее не избавиться, не отвернуться. Она есть, и с тобой каждую минуту, каждый вдох…
Старые склепы строились на совесть. Иногда я подозреваю, что люди предков своих любить начинают именно тогда, когда эти предки покоятся с миром и с гарантией.
Вторая куда как важнее.