На календаре было лето, у погоды – осень, в душе – зима.
Как говорится, в суде иногда побеждает не тот, кто прав, а тот, кто больше соврал, если нет прямых доказательств.
"Наверное, пропуском на телевидение служит справка о полном и невосстановимом отмирании совести", - подумал Николай Константинович.
Спрятать принца от журналистов так же сложно, как спрятать сочную говяжью вырезку от стаи голодных собак.
- Вы не любите лошадей?
- А за что их любить, скажите на милость? - парень принялся яростно счищать размазанные листья с локтей. - Педалей нет, рычага переключения передач нет, встроенный навигатор знает только один маршрут: "Парк - конюшня". Навоз этот еще. И всего одна лошадиная сила. Пережиток прошлого!
Николаю Константиновичу была близка такая точка зрения.
- В принципе, я с вами согласен. Динозавры, лошади - это все из одной оперы. Но ведь великая княжна любит верховую езду!
Император не стал говорить, что все эти годы безуспешно пытался переключить внимание дочери на что-нибудь более дельное. Сколько раз он предлагал ей вместе пособирать автомобиль!
- Любит, - согласился Алексей, застегивая две разошедшиеся на широкой груди пуговицы. - И будет любить, пока не выйдет замуж. Потом ей станет не до этого. Женщина должна воспитывать детей, а не по кустам галопом скакать. Главное для жениха - как-то дотянуть до свадьбы, не сломав шею.
- Кати, и все же что случилось?
- Случилось, папенька, то, что все мужчины - первостатейные подлецы.
Если честно, никого сводить с ума я не собиралась, мне и своего сумасшествия выше крыши, и реакцией мужчин на свою красоту никогда не обольщалась, они столбенели день, от силы два, потом начинали удивляться, что вполне естественно, раз со мной вечно что-то происходило. Еще через два дня пытались учить меня жизни, через три контролировать каждый мой шаг, а через пять становились неврастениками, всякий раз вздрагивая, стоило мне дотронуться до какого-нибудь предмета. Панически боялись электропроводов и зеленели, когда я садилась за руль. А кому интересны мужчины-неврастеники? Мне-то они уж точно ни к чему.
Не надо путать личное с общественным, мои деньги – это мои деньги, а его – наши.
Я женщина не воинственная, тихая, с робкой мечтой о счастье.
Ты как будто не очень обрадовался, а я-то думала, рухнешь в обморок от счастья. – Держусь из последних сил. Если я слягу без сознания, какая тебе от меня польза?